– Что за чёрт! – выругался Фёдор, но тут же поправился, – Тьфу, какой-то священный синод собрался.
Фёдор попытался разглядеть их лица, но ему не удалось, как будто они были скрыты белыми масками, либо их вообще не было. Тогда он сосчитал заседающих, их получилось ровно тринадцать.
За столом зачем-то разожгли свечи, несмотря на итак ослепительную белизну и свет вокруг. Пламя свечи привлекло взор Фёдора, его язычки как будто говорили с ним, на непонятном ему языке, он слышал некую музыку и стал повторять движения, которым его как бы учило пламя. Вот так, вот так, вот так…
На этом Фёдор внезапно проснулся и огляделся по сторонам. Была глубокая ночь. Но художник тут же вскочил и присел к мольберту в полной решимости нарисовать только что увиденное.
Работа продолжалась более недели. Фёдор забросил всё, никуда не ходил, пил кофе и доедал съестные припасы, которые завалялись в доме. Не курил. Он не видел – вставало ли на улице солнце, ходили ли там люди, и что вообще творилось в нынешнем мире, его совсем не интересовало. Всё его внимание поглотила картина. Он снова и снова тщательно выводил линии и изгибы, силясь, как можно точнее вспомнить каждую мелкую деталь сна.
– Лица, лица… – эта мысль тревожила Фёдора и не давала ему покоя.
Он снова и снова засыпал в надежде увидеть лица. Но сон не повторялся. Белых магов или полубогов, или просто людей (он не знал) Фёдор больше не видел. Потому так старался запечатлеть тот, увиденный им сон, на холсте. Чем его потряс этот сон, он даже не понимал. Но даже это не было важно, эту мысль Фёдор вообще не принимал и не придавал ей какого-либо особого значения, ведь главное – он снова рисовал. Он рисовал!
Фёдор писал новую картину!
Глава 4 Картина
И вот картина была готова!
Название, которое показалось Фёдору наиболее подходящим, гласило: «Священный синод белых магов».
Фёдор любовался на картину и не мог отвести от неё глаз – сияние цвета ему непременно удалось. Он был необыкновенно горд собой.
– Это шедевр, это шедевр… – приговаривал художник.
Картину он пока никому не показывал. На звонки не отвечал. Фёдор изрядно исхудал, под глазами у него виднелись тёмные круги, но он всего этого не замечал. Его переполняли доселе неведомые ему чувства. Крайне довольный собой он уснул:
– Вот теперь то можно и отдохнуть как следует! А что?! Он заслужил!
Фёдор проснулся от того, что над ним кто-то склонился. Он увидел над собою того самого белого мага, который что-то ему говорил. У его лица были какие-то очертания, но Фёдору никак не удавалось их уловить и запомнить. Маг говорил ему тихо, но жёстко и твёрдо:
– Твори, Федя, твори…
– Твори, Федя, твори…
– Твори, Федя, твори…
Произнеся эту фразу трижды, маг растворился в воздухе, вспыхнув на секунду маленькой искоркой.
Фёдор встал с кровати не в силах совладать со своими нервами и стал расхаживать по комнате взад-вперёд. Потом сел за мольберт. В его голове снова и снова проносились слова таинственного мага. Он взял рабочий блокнот и стал пытаться зарисовать его лицо. Вышло несколько не особо удачных скетчей, но Фёдор упорно пытался нащупать ниточку, ведущую к разгадке его черт лица, когда он вдруг услышал у самого своего уха тот же уверенный, слегка скрипящий голос:
– Правильно! Твори, Федя, твори!
От испуга он резко оглянулся и упал со стула. Маг тут же исчез, на сей раз Фёдор даже не успел его толком разглядеть.
– Финита ля комедия, – произнёс обречённо Фёдор, поднимаясь с пола.
– Так, надо умыться, помыться, поесть как следует, пройтись по улицам, сходить с кем-нибудь потусоваться, а то совсем может умом тронулся и всего-то, – сказал себе Фёдор, но тут же его мысли вернулись к обличию белого мага, и он решил возобновить работу над скетчами, так как ему показалось, что именно сейчас, грохнувшись на пол, он всё же уловил какую-то изюминку этого загадочного существа.
К следующему утру была готова пачка новых скетчей. Последним Фёдор всё-таки остался доволен. И, успокоившись, он отправился сначала в магазин, а потом к своему ближайшему другу Сане. Ах да, предварительно Фёдор привёл-таки себя в божеский вид – искупался, побрился, расчесался.
И теперь он шёл уверенный в себе! Ведь он теперь художник экстра-класса! О нём скоро заговорят все! Такой-то шедевр он изобразил!
Все старые приятели будут в восторге от знакомства с ним и будут переговариваться в кулуарах: «А наш то Фёдор, ого-го! А мы то с ним, между прочим, водочку вместе пили! А ещё был такой случай…»
Эх, известность и почтение манили к себе Фёдора. Он жаждал славы, почёта и уважения. Ему это было так необходимо, ну как воздух, свежий воздух.
– Наконец стану как человек жить, а не то, что раньше.
Эти мысли радовали Фёдора, ему казалось, что он сам стал светиться изнутри каким-то неповторимым светом, излучать тепло или какую-то тёплую, добрую, позитивную энергетику. Фёдор улыбался прохожим и готов был расцеловать и переобнимать весь белый свет, настолько он был счастлив! Он был горд собой и был благодарен всему сущему, что наконец-то такой успех снизошёл в его скромную обитель и ворвался в его смышленую голову, так что его руки сотворили это непререкаемое гениальное полотно!
Меж тем всё же надо было узнать, что в мире творилось, пока он творил свой шедевр.
– Да, так себе. Потом расскажу. Давай, выпьем, – и он разлил жидкость по рюмкам ещё раз.
– Мне, вот, помнится, мы в лагере в простыни белые заворачивались и девчонок пугали так. Вот это история, так история! – добавил Санчо.
– Детство всё же – отличный период в жизни, жаль только, что тогда не подозреваешь об этом, – поддержал друга Фёдор.
Глава 5 Санчо
Саня жил на соседней улице в слегка покосившемся, но оттого не менее крепком доме дореволюционной постройки. Во двор дома вела широкая кирпичная арка. Его квартира была номер 3, слева.
Наудачу Фёдора, Саня был дома.
– О, какие люди! – воскликнул Саня, – где пропадал? Душа пропащая! Смотрю, выглядишь неплохо! Ты слышал, что творится-то?
– Что? – только и успел вставить Фёдор свой вопрос в тирады друга.
– А то! Народ мессию ждал, а пришёл Месси! – и Саня заржал. – Матч вчера не смотрел что ли? – уточнил Саня, после паузы.
– Да, нет, занят был, – уклончиво ответил Фёдор.
– И чем это ты у нас сейчас так занят? – поинтересовался Саня.
– Да, так рисую, – протянул важно Фёдор.
– Вдохновение что ли появилось? И где ты его только взял?! – даже немного завистливо протянул Саня.
– Появилось. А ты что не пишешь?
– Да, не пишется. Ни одной песни уже пара месяцев как. Как-то так.
Саня был лидером некой музыкальной группы, болтающейся на уровне, предшествующем громкому успеху, но настолько предшествующем, что ощущения, что этот самый успех всё-таки придёт, не было. Потому будущее его группы постоянно было весьма сомнительным. Они то собирались, репетировали, писали, то ругались, расходились и вновь собирались, получив хоть мало-мальское предложение от кого-либо где-нибудь сыграть.
Саму группу назвал когда-то сам Саня. Она носила гордое название «Тайный знак», игровой стиль её растягивался от готик-металла, до лаунж-блюза, да и простого панка при случае они не чурались. Как и песни шансон-направлений под акустическую гитарку для Санчо были не чужды. В общем, Саня хватался за всё, лишь бы было не скучно.
Сам Саня выглядел под стать своему музыкальному образу, он обладал довольно привлекательной фигурой статного широкоплечего парня, широкие скулы и волевой подбородок выдавали в нём решимость и бескомпромиссность. В ушах он носил новомодные тоннели, которые, впрочем, не сильно его портили. На тыльной стороне его левой ладони красовалась цветная татуировка в виде солнца с изогнутыми лучами, а на лице чуть ниже левого глаза было вытатуировано «ROСK».