Но выглядят прекрасно. Эрик просил передать, что ужин начинается.
– О Господи, – виновато сказала я. – Я же его одного там бросила. Пожалуй, нужно вернуться к гостям. Вы знакомы друг с другом? – спросила я, когда мы направились в гостиную.
– Да, – заверил Джон.
– Мы с Джоном старые друзья, – сладким голосом пропела Розали. – Не так ли, дорогой?
– Поговорим позже, – кивнул мне Джон, быстро подошел к раздвижным дверям и пропал за ними.
– Ужасный человек, – с гримасой сказала Розали, глядя ему вслед.
– Ужасный? – удивилась я. – А Эрик его, по-моему, ценит.
– О да, Эрик его ценит, – презрительно сказала Розали. – Клайв тоже считает его уникумом и величиной. Джон то, Джон се, Джон новатор, Джон призы гребет… – Она тряхнула головой. – А он – самый большой грубиян, какой мне попадался. Когда в прошлом году я просила его сделать пожертвование в мой благотворительный фонд, он отказался. Более того – рассмеялся!
– Рассмеялся? – возмущенно переспросила я. – Это отвратительно! На что ты собирала деньги?
– Программа называлась «Яблоко в день», – гордо сообщила Розали. – Идея принадлежит мне. Суть в том, что раз в год мы даем по яблоку всем ученикам школ в центральной части города. Яблоки – это же настоящий клад ценнейших питательных веществ! Просто, как все гениальное, да?
– Э-э… прекрасная идея, – осторожно заметила я. – Ну и что у тебя получилось?
– Начало было хорошее, – ответила Розали довольно сердито. – Мы раздали тысячи яблок, изготовили футболки с логотипом и оформили грузовик – яблоко на кабине. Все было так мило и весело! Но муниципалитет забросал нас дурацкими письмами о том, что выбрасываемые на улицах яблоки привлекают грызунов.
– О Боже! – Я закусила губу. Мне тоже хотелось рассмеяться.
– В этом и заключается основная проблема благотворительной деятельности, – мрачно сказала Розали, понизив голос. – Местные бюрократы не желают помогать.
Мы дошли до раздвижных дверей, откуда я некоторое время вглядывалась в толпу гостей. Двадцать человек, которых я не знала, смеялись, разговаривали и что-то восклицали. Сверкали драгоценности. То здесь, то там слышался мужской смех.
– Не волнуйся. – Розали взяла меня повыше локтя. – Мы с Эриком придумали план. За ужином гости будут по очереди вставать и называть свои имена. – Она озабоченно наморщила лоб: – Детка, ты какая-то возбужденная!
– Нет! – Я невольно улыбнулась. – Только не возбужденная.
На самом деле я от волнения ног под собой не чувствовала. Подходя к своему месту за длинным обеденным столом со стеклянной столешницей, я кивала и улыбалась в ответ на приветствия, но мне казалось, все это происходит в причудливом сне. Эти люди предположительно мои друзья. Все они меня знают. А я впервые их вижу.
– Лекси, дорогая, можно тебя на два слова? – Темноволосая женщина перехватила меня и отвела в сторонку. – Пятнадцатого и двадцать первого мы с тобой целый день были вместе, поняла? – сказала она тихо, почти шепотом.
– А мы были вместе? – беспомощно спросила я.
– Да. Это если Кристиан спросит. Ну, мой муж. – Она указала на сидевшего напротив лысого обладателя гитары Мика Джаггера.
– А, поняла… – Секунду я переваривала услышанное. – А мы правда были вместе?
– Ну конечно! – уверила меня она после секундной паузы, – Конечно, мы были вместе, дорогая. – А потом сжала мне локоть и отошла.
– Леди и джентльмены, – начал Эрик, стоя на другом конце великолепного стола. Разговоры стихли, лишь иногда слышались отдельные приглушенные голоса.