– Да, он мил, даже довольно красив…
– Он потрясающий! Знаете, он вчера заходил в сестринскую и снова всех нас благодарил за заботу о вас. Так редко кто делает.
– Я в жизни не встречалась с такими парнями, как Эрик! – К чему эти попытки казаться безразличной? – Честно говоря, никак не могу поверить, что он мой муж. Ну сами посудите – я… и ОН!
В дверь постучали. Николь крикнула:
– Войдите!
В палату протиснулись мать и Эми, взмокшие и раскрасневшиеся. Они тащили по крайней мере шесть хозяйственных сумок, набитых фотоальбомами и большими пухлыми конвертами.
– Доброе утро, – улыбнулась Николь, придерживая дверь. – Хочу вас обрадовать – Лекси гораздо лучше.
– О-о-о, только не говорите мне, что она все вспомнила! – У матери вытянулось лицо. – После того как мы тащили эти сумки в такую даль! Вы хоть представляете, сколько весят альбомы? На парковке не было мест, так мы…
– У Лекси по-прежнему амнезия, – прервала ее Николь.
– Слава Богу! – Мама заметила выражение лица медсестры и осеклась: – Я хотела сказать… Лекси, детка, мы принесли тебе фотографии. Может, это расшевелит твою память.
Я уставилась на сумки, загоревшись интересом. Фотоснимки восполнят недостающую часть истории. Они позволят проследить мою трансформацию из Зубастика в… ту, которой я стала.
– Скорее! – Бросив на одеяло визитки, я села прямо. – Покажите мне мою жизнь!
Я уже многому научилась, лежа в больнице. Одно из благоприобретенных открытий заключается в том, что, если у вас есть родственник с амнезией и вы хотите помочь ему вспомнить все, просто покажите его старые снимки – не важно, в каком порядке. Однако прошло десять минут, а я так и не увидела ни одной фотографии – мать с Эми никак не могли договориться, с чего начать.
– Мы же не хотим завалить ее информацией, – повторяла мама, пока они перерывали гору фотографий. – Вот хорошая! – Она взяла снимок в картонной рамке.
– Ни за что! – Эми вырвала фотографию у мамы из рук. – У меня прыщ на подбородке! И я здесь толстая.
– Эми, это крошечный прыщичек, его почти не видно!
– Нет, видно. А здесь я еще хуже! – И Эми начала урвать фотографии.
Я тут сижу, с нетерпением ожидая знакомства с годами, выпавшими из моей биографии, а она уничтожает вещественные доказательства?!
– Не буду смотреть на твои прыщи! – закричала я. – Да покажите же мне снимки! Любые!
– Хорошо. – Мама подалась к кровати, держа фото без рамки. – Я буду держать его вертикально. А ты внимательно присмотрись и прислушайся к себе – не дрогнет ли что-нибудь в душе. Готова? – И она перевернула фотографию изображением ко мне.
На снимке была собака в костюме Санта-Клауса.
– Мам, – сказала я, пытаясь скрыть разочарование. – Почему ты показываешь мне собак?
– Детка, ну это же Тоска! – с глубокой обидой воскликнула мать. – Она очень изменилась с 2004 года. А вот Рафаэль и Эми на прошлой неделе, оба прелестно выглядят…
– Я выгляжу ужасно! – Эми выхватила фотографию и разорвала ее на мелкие клочки, прежде чем я успела взглянуть.
– Прекрати рвать снимки! – заорала я. – Мам, а ты принесла другие фотографии? Каких-нибудь знакомых, например?
– Эй, Лекси, а это помнишь? – Эми вышла вперед, держа очень красивое ожерелье с нефритовой розой. Я напряглась, глядя на него во все глаза и тщетно прислушиваясь к себе.
– Нет, – сказала я наконец. – Ничего не шевельнулось.
– Круто. Можно тогда мне его взять?
– Эми! – возмутилась мать, недовольно пересматривая снимки, которые держала в руке.