Вывод напрашивался однозначный: я готова к работе.
Вчера я провела два часа с Джереми Нортпулом в его офисе в Рединге. Всякий раз, вспоминая об этом, я ощущала дрожь восторга. Дело, что называется, было на мази – мы оба желали этой сделки. Теперь настала моя очередь сделать ход.
– Ты выглядишь недостаточно зловеще, – заявила Фи, стоявшая рядом со мной в темно-синем брючном костюме. – Попробуй посмотреть волчицей.
Я высокомерно раздула ноздри, но вид у меня стал, словно я собиралась чихнуть.
– Нет, – покачала головой подруга. – Не то. У тебя был такой реально пробирающий взгляд, типа «А ну прижались к стенкам, уроды недоделанные». – Она прищурилась и сказала жестким, приказным тоном: – Здесь я руководитель, и все будет делаться так, как я скажу.
– Великолепно! – восхитилась я. – Это твоя роль! Давай поменяемся?
– Ага, сейчас. – Фи пихнула меня в плечо. – Давай тренируйся. Изобрази злобный взгляд.
– А ну с дороги, ничтожество! – зарычала я голосом Злой Западной Ведьмы. – Здесь я руководитель, и все будет делаться так, как я скажу!
– Да! – зааплодировала Фи. – Гораздо лучше. Только добавь пренебрежения. Окинь окружающих взглядом и дай понять, что начальнице не пристало замечать присутствие всяких пигмеев.
Со вздохом я хлопнулась на кровать. Тренировка стервозности отнимала уйму сил.
– Я была настоящей сволочью, да?
– Только временами, – смягчилась Фи. – Но мы не можем допустить, чтобы кто-то раскрыл наш план, так что чем хуже, тем лучше.
Подруга натаскивала меня последние двадцать четыре часа. Вчера она взяла больничный и пришла ко мне и принесла завтрак. В процессе подготовки мы настолько увлеклись, что она осталась до вечера, а потом и на ночь. Фи блестяще справилась с задачей – теперь я знала все. Знала, что произошло на рождественской вечеринке, что на прошлогоднем совете Байрон вылетел из кабинета как ошпаренный, обозвав меня надменной пустышкой. Я знала, что продажи винилового покрытия увеличились на два процента в марте прошлого года благодаря заказу от школы в Уокинхэме (впоследствии заказчик придрался к цвету покрытия – якобы не тот заказывали – и попытался подать на нас в суд).
Голова, переполненная информацией, чуть не лопалась, но тренинг еще не был завершен: предстояло самое важное.
– Входя в кабинет, ты хлопала дверью так, что здание тряслось, – наставляла меня Фи, – затем выходила и требовала кофе. Именно в таком порядке.
Самым важным было, чтобы я пришла на работу в облике прежней начальницы-стервы и всех одурачила. Я отложила помаду и подхватила портфель.
– Принеси мне кофе! – гавкнула я на свое отражение. – Бегом, я сказала!
– Сильнее прищурься… – Фи оценивающе присмотрелась ко мне и наконец кивнула: – Получилось.
– Фи… Спасибо. – Я повернулась и обняла подругу. – Ты звезда!
– Если ты сможешь это сыграть, значит, ты гений, – ответила Фи и, поколебавшись, добавила чуть ворчливо: – Знаешь, даже если не получится, ты все равно героиня. Тебе ведь нет необходимости идти на такой риск. Руководство предложит тебе высокую должность даже в случае закрытия отдела.
– Да уж, – смущенно подтвердила я. – Но это не главное. Пошли, нам пора.
По дороге к офису на такси все у меня внутри буквально сводило нервной судорогой, я даже говорить не могла. Надо быть ненормальной, чтобы решиться на такое. Я с ума сошла. Но это единственное, что удалось придумать.
– У меня уже сценический мандраж, – пробормотала Фи, когда машина остановилась у офисной башни. – А ведь это не я играю главную роль. Господи, как же я буду выглядеть перед Дебс и Каролин?
Мы не стали посвящать в тайну всю компанию, рассудив, что чем меньше народу в курсе, тем надежнее.