Бросив телефон обратно в сумку, она увидела, как в углу мелькнула тень. В стеклянных дверях столовой появилось отражение светловолосой девушки. Эли.
Ханна резко обернулась, почти ожидая увидеть Эли у шкафчика позади нее, но это оказался всего лишь плакат на стене со школьной фотографией Эли в седьмом классе. Рядом размещались более мелкие снимки Дженны Кавано и Йена Томаса и увеличенное фото настоящей Эли после ее возвращения в роли мертвой сестры-близнеца. Одна зажженная спичка решила все, гласил заголовок под фотографиями. Ниже шли подробности телепрограммы «Милая убийца».
Невероятно. Даже родная школа поддалась ажиотажу. Ханна сорвала со стены плакат и смяла его в руках.
Знакомый дразнящий голос с Ямайки вдруг эхом прозвучал в ушах: У меня такое чувство, девчонки, будто я знаю вас целую вечность. Но ведь это невозможно, верно? А следом прокатился зловещий смешок.
– Нет, – прошептала Ханна, пытаясь стряхнуть наваждение. Она давно не слышала этот голос – во всяком случае, он перестал ее тревожить вскоре после возвращения из поездки. Она не могла позволить этому голосу – или чувству вины – снова вторгнуться в ее разум.
Три девушки в теплых куртках North Face и уггах зашли в столовую. По коридору спешила учительница английского с охапкой книг. Ханна рвала фотографию Эли, пока та не превратилась в тысячу клочков. Она с удовлетворением отправила их в мусорную корзину и отряхнула руки. Все. Этой Эли больше нет.
Как нет и настоящей Эли. В чем Ханна нисколько не сомневалась.
7. Кто-то распускает руки
В понедельник вечером Эмили остановила семейный универсал «вольво» на подъездной дорожке владений Роландов и дернула вверх «ручник». Ладони вспотели. До сих пор не верилось, что ей предстоит зайти в дом, где когда-то жили Дженна и Тоби.
В глубине двора темнел огромный пень – все, что осталось от домика Тоби на дереве, когда-то оказавшегося мишенью дурацкого розыгрыша, который лишил Дженну зрения. Во двор выходило большое эркерное окно, через которое Эли и ее подруги от нечего делать подсматривали за Дженной. Эли безжалостно высмеивала Дженну – ее высокий пронзительный голос, бледную кожу, рыбный запах изо рта после бутербродов с тунцом, которые она приносила на обед. Но Эмили и другие девочки даже не догадывались о том, что Эли и Дженну связывает общий секрет: Дженна знала, что у Эли есть сестра-близнец. За это ее и убила настоящая Эли.
Внезапно распахнулась дубовая дверь красного цвета, и на крыльцо выскочила Хлоя.
– Привет, Эмили, заходи!
Эмили робко переступила порог. В доме витал аромат яблок, словно дополняя темно-красно-оранжевую палитру стен; инкрустированные камнями индийские гобелены украшали большое пространство под лестницей. В интерьере царило смешение стилей: кресла от Stickley[35] соседствовали с потертыми диванами родом из шестидесятых и журнальным столиком из единого полотна волнистого клена. У Эмили возникло ощущение, будто она попала в прикольную лавку старьевщика.
Она проследовала за Хлоей в заднюю комнату с высокими, до самого потолка, дверями, которые открывались в патио.
– А вот и наша Грейси, – сказала Хлоя, показывая на детскую люльку в углу. – Грейси, ты помнишь свою лучшую подружку, Эмили?
Малышка издала гукающий звук и снова потянула в рот резинового жирафа. Эмили почувствовала, как что-то поднимается в груди, и испугалась, не готовая это принять. Она спешно затолкала эмоции обратно.
– Привет, Грейс. Мне нравится твой жираф. – Она сжала игрушку, и та пискнула.
– Хочешь подняться ко мне в комнату на минутку? – позвала ее Хлоя с лестницы. – Мне нужно кое-что доделать для собеседования. Грейс побудет в своей колыбельке, ничего с ней не случится.
– Э-э, конечно. – Эмили прошла через гостиную. Старинные часы в холле пробили семь. – А где твои родители?
Хлоя ловко обогнула кучу коробок в холле второго этажа.
– До сих пор на работе. Они оба юристы, всегда очень заняты. Да, кстати, я рассказала о тебе отцу. Он обещал помочь со стипендией. Говорит, что УСК[36] ищет хороших пловцов.
– Как здорово. – Эмили захотелось обнять Хлою, но она сочла это неуместным, поскольку недостаточно хорошо знала девушку.
Хлоя протиснулась в свою комнату, стены которой украшали плакаты с фотографиями известных футболистов. Дэвид Бекхэм, с голым торсом, бил по мячу. Миа Хэмм[37], запечатленная в беге, демонстрировала потрясающий брюшной пресс. Хлоя схватила с комода расческу и пробежалась по длинным волосам.
– Ты говорила, что бросила плавание этим летом, верно?
– Да.
– Не обидишься, если я спрошу, что случилось?
Эмили удивилась прямолинейности вопроса. Разумеется, она не могла сказать Хлое правду.
– О, просто возникли кое-какие обстоятельства.
Хлоя подошла к окну и выглянула во двор.
– Я играла в футбол вплоть до прошлого года, если ты еще не догадалась. – Она жестом обвела плакаты. – Но потом вдруг возненавидела его. Я не могла себя заставить выйти на поле. Отец недоумевал: «Что с тобой? Ты же так любила футбол, с самого детства!». Но я не могла это объяснить. Просто расхотела играть и все.
– А сейчас как твои родители к этому относятся?
– Спокойнее. – Хлоя открыла свой гардероб с аккуратно развешанной одеждой. На верхней полке были хаотично свалены коробки со старомодными настольными играми – «Клуэдо»[38], «Монополия», «Мышеловка». – Но им понадобилось много времени. Правда, произошли некоторые события, которые заставили их посмотреть на это под другим углом.
Она закрыла дверцу. Эмили вдруг заметила выцветшую надпись, сделанную карандашом на стене слева от шкафа. Дженна. Цифры возле коротких горизонтальных линий означали рост, дату и возраст.
Эмили тяжело опустилась на кровать. Должно быть, в этой комнате когда-то жила Дженна.
Хлоя проследила за ее взглядом и поморщилась.
– О. Я все никак не соберусь закрасить это.
– Так ты… знаешь? – спросила Эмили.
Хлоя смахнула с лица упавшую прядь каштановых волос.
– Я спорила с родителями, стоит ли покупать этот дом. А вдруг здесь плохая аура? Но они убедили меня, что все будет хорошо. Это лучшее место в окрестностях и все такое, и они не хотели упускать выгодную сделку. – Она натянула красный пуловер и взглянула на Эмили. – Ты ведь знала их? Детей, которые здесь жили?
– Э-э, да. – Эмили опустила глаза.
– Я так и подумала. – Хлоя закусила нижнюю губу. – На самом деле я тебя узнала. Но не была уверена, что ты захочешь говорить об этом.
Эмили вытянула ноги, не найдясь с ответом. Конечно, Хлоя узнала ее. Как узнавали все вокруг.
– Ты в порядке? – тихо спросила Хлоя, присаживаясь рядом с ней на кровать. – Эта история с твоей давней подругой кажется зловещей.
Уличные фонари отбрасывали длинные тени через всю комнату. Эмили уловила запахи лаванды и лака для волос. В порядке ли она? Распрощавшись с прошлым, когда стало понятно, что Эли, с которой они воссоединились, вовсе не та, кого она любила, Эмили почувствовала некоторое облегчение. Настоящая Эли оказалась опасной психопаткой – и счастье, что она ушла навсегда.
Но потом случилась Ямайка.
Эмили так радовалась предстоящей поездке. Спенсер строила планы; выбрав отель The Cliffs в Негриле, бронировала для них массаж, занятия йогой, морские прогулки со снорклингом, ужин на закате в пещерах. Ямайка казалась идеальным местом для отдыха, где они могли стряхнуть с себя груз пережитого. Эмили надеялась и на то, что тропический воздух излечит желудочный грипп, с которым она никак не могла справиться.
Примечания
1
«Скалы» (англ.).
2
Ударный инструмент с определенной высотой звука. Используется в афрокарибской музыке.
3
«Скалы», Негрил, Ямайка (англ.).
4
Большое спасибо (фр.).
5
Red Stripe («Красная лента») – пиво низового брожения, изготовляемое в столице Ямайки Кингстоне.