И все те дни, что его друг отлёживался, Никита почти не спал. Он переживал, когда же Костя придёт в себя. Он знал, как много для него значила Алиса.
У Никиты всегда было много поклонниц. Высокий голубоглазый блондин, да ещё и на дорогой тачке, он часто ловил на себе восхищённые взгляды. Но сам Никита никогда не влюблялся и не очень-то верил в любовь, поэтому его удивляла одержимость друга этой девушкой.
Никита никак не выделял Алису среди прочих женщин. Она была частью однородной серой массы, которой являлись для него все женщины в целом. Он не видел различий между девушками, они все были одинаковыми, как листы в упаковке бумаги для принтера. И то, что Алиса встречалась с его лучшим другом, никак не выделяло её, потому что сегодня Костя встречался с ней, а завтра её место могла занять какая-нибудь другая девушка.
Глядя сейчас на состояние Кости, он был почти готов поверить, что любовь существует. И окончательно убедился в том, что никогда не захочет влюбляться сам.
Утром третьего дня Никита разбудил Костю.
– Вставай, нам пора.
– Куда? – вяло спросил парень, но всё же встал и поплёлся в ванную.
– Сегодня похороны Алисы.
Костя кивнул и скрылся за дверью. Он двигался на автомате, в голове было на удивление пусто. После того, как он умылся, Ник отвёз его домой, чтобы он переоделся, а затем они поехали туда, где раньше жила Алиса.
Костя плыл сквозь толпу возле её дома к подъезду, где стоял гроб. Какие-то рыдающие люди постоянно останавливали его, обнимали, что-то говорили, но он не слушал. Он хотел увидеть Алису и, наконец, увидел. Прекрасный ангел с золотыми волосами, она лежала в гробу в свадебном платье, сложив руки на груди. Всё, что было важно для него – это Алиса. Всё остальное в его жизни не имело смысла без неё. Всё, чего он хотел, это быть с ней. Но она сейчас лежала в гробу, так близко к нему и так далеко, и выглядела так одиноко, несмотря на плачущих рядом друзей и родственников.
Алиса всегда говорила, что нет ничего сильнее, чем любовь, что любовь побеждает всё, и что никто не властен над ней и не сможет её отнять. Сейчас он ощущал всем существом, что смерть сильнее всего, что она может отнять всё.
Или дать всё.
«Я должен быть с ней, – подумал Костя. – И я знаю, как».
У него закружилась голова, и он пошатнулся. Никита, неправильно это истолковав, схватил его за плечо, придержал и прошептал:
– Брат, не надо, не целуй её. Пусть она останется живой и тёплой хотя бы в твоей памяти.
Костя повернулся к своему другу и посмотрел на него так, словно Никита лишился рассудка. Затем развернулся и молча пошёл прочь. Он не видел смысла оставаться здесь и дальше, ведь он уже знал, что должен сделать.
Костя был очень аккуратным молодым человеком. На следующий после похорон день он не пошёл в школу, а сделал в своей комнате уборку, хотя беспорядка там не было никогда. Потом доделал какие-то мелкие домашние дела и, даже сам не зная зачем, переделал домашнее задание, которое скопилось за последние три дня. Написал записку, оставив её у себя на столе, надел свежевыглаженные рубашку и брюки, кивнул своему отражению в зеркале и вышел из дома. Пятнадцать минут, и он уже звонит в дверь своего друга.
– Здоров, Ник, – поздоровался Костя, когда Никита открыл дверь. – Я тебе диски твои принёс.
– Мог бы и не нести, – ответил Никита, пропуская Костю. – Я про них и забыл уже. Проходи, кофе попьём.
Костя прошёл на кухню. Пока его друг варил кофе, он молча смотрел в пол.
– Ну, ты как? – спросил Никита, ставя чашки с ароматным напитком на стол. Костя лишь кивнул, и дальше они сидели в неловкой тишине. Ник курил, глядя в окно, а Костя пил кофе, который казался ему абсолютно безвкусным.
– Я пойду. У меня ещё дела есть сегодня, – Костя поднялся и пошёл в коридор. – Спасибо за кофе. И вообще, за всё.
– Знаешь, – осторожно начал Никита, пока друг обувался, – если захочешь поговорить…
– Да, – кивнул Костя. – Я знаю.
И ушёл, не прощаясь.
Целью Кости был комплекс самых высоких зданий в Любограде. Идти было далековато, но Косте хотелось пройтись. Он не обращал внимания на прохладу весеннего вечера. Даже будь на улице сорокоградусная жара или мороз, он бы вряд ли заметил. В его голове были только мысли о том, что скоро он снова будет с Алисой. А если нет, что ж, жизнь без неё на этом свете всё равно не имеет смысла.
Так, погружённый в свои мысли, он добрался до цели, когда уже начинало темнеть. Когда ему удалось без происшествий попасть на крышу, Костя приободрился – удача на его стороне, а значит, он был прав, принимая решение.
Стоя на крыше двадцатипятиэтажного здания, чувствуя, как пронизывающий ветер теребит его волосы, парень не сразу заметил, что он не один. У противоположного края крыши стоял человек и смотрел вниз. Костя хотел было окликнуть его, но не успел – тот сделал шаг и полетел вниз. Костя медленно подошёл к тому краю и посмотрел на асфальт. С высоты, на которой он находился, тело внизу было видно не очень хорошо, но ему вдруг показалось, что это он сам лежит там, на земле. У него закружилась голова, и он поспешно отступил назад. Все его тело била крупная дрожь, и внезапно он понял, что не сможет сделать то, что задумал.
– Да, должно быть, это чертовски больно, – услышал он рядом чей-то голос и резко обернулся. Но больше на крыше никого не было.
Списав это на разыгравшееся воображение, Костя попытался заставить себя снова подойти к краю, но так и простоял несколько минут на одном месте. Потом его посетила мысль, что если тело более смелого самоубийцы найдут, а случится это, надо думать, с минуты на минуту, то ему надо быстро уходить от этого места, ведь и его самого могут к этому приплести. Он как мог быстро спустился и, выйдя из подъезда, нарочито неспешно двинулся прочь.
После неудачной попытки разбиться в кровавое месиво Костя был безумно зол на себя, на того парня, что прыгнул первым и на этот город, в котором так много самоубийц и так мало крыш.
Он чувствовал себя предателем.
Тем не менее, Константин был полон решимости выполнить задуманное. Он должен был. И он будет не он, если не найдёт способ сделать это.
Эта его черта – добиваться цели во что бы то ни стало – очень нравилась Алисе. Он потратил полгода на то, чтобы она стала его. Тогда он был чётко уверен, что так и должно быть, что они предназначены друг для друга. И сейчас его мнение не изменилось – они должны быть вместе, а это значит, что он должен отправиться вслед за ней даже на тот свет.
Придя домой, он зашёл в ванную, вставил пробку и открыл кран. Пока вода набиралась, решал, стоит ли раздеться или же лезть прямо в одежде. В итоге решил не раздеваться. Достал лезвие, лёг в ванну. Поднял руку и увидел, что она дрожит.
– О, господи. Неужели я такой слабак? – с отчаянием прошептал Костя и запихнул лезвие в мыло. Он где-то читал, что этот приём помогает, если страшно. Дескать, ты просто проводишь мылом по руке. Но Костя всё равно не смог. Он не видел лезвия, но он знал, что оно там.
Он вылез из ванны и пожалел, что не разделся. Переодевшись, прикинул, какие у него есть ещё варианты. Наглотаться таблеток, самое оно. Кинулся, а в домашней аптечке две пачки «Цитрамона», «Но-шпа» и «Мезим». Делать нечего, выпил всё, что было. Этим всем его и вырвало.
Вешаться Костя не собирался принципиально. Ему не хотелось, чтобы потом про него говорили, что, мол, Костя Вешалкин повесился.
Он начинал думать, что способа, который подошёл бы именно ему, не существует. Но, собрав волю в кулак, отбросил эту мысль и обратился за помощью к интернету. На одном форуме самоубийц его привлекла фраза русского студента из Праги: «Можно ли отбросить коньки, если выпить горячий воск?». Он зашёл на форум и начал читать.
Одна девушка посоветовала этому студенту спрыгнуть с очень высокого здания. Но студент отмёл этот вариант, сказав, что боится высоты и не может заставить себя даже выйти на крышу. Были там и ещё советы, вроде выпить градусник и тому подобные. К одному из них Костя вообще оказался не готов: «Возьми две шариковые ручки в руки так, чтобы они торчали вверх, и как бы случайно посильнее ударься головой о них аккурат глазами». Студент боялся, что он только проткнёт глазные яблоки, а добраться до мозга сил не хватит. Парня все кинулись убеждать, что от болевого шока он, скорее всего, начнёт биться головой об стол и затолкает их поглубже. Костя не удержался от комментария. «Если он так сделает, то варианта два: либо он будет бегать по комнате, схватившись за эти ручки, либо выдернет их прямо с глазными яблоками», – написал он.