Падре со вниманием слушал, почти прильнув, упрашивая:
– Говори, говори, дьявол тебя задери! Что есть там, на самом деле?
– Да нет ничего вашего, придуманного, иллюзорного мироздания.
Религия – часть механизма паразита, убивающего наш реальный мир.
В ней нет ничего необходимого людям, ничего не рухнет без неё.
Приобщение к любви в религии – вообще ваш сущий бред, тем более там подменены во всех религиях понятия.
То, что подсовывается людям, не имеет особого отношения к тому, что есть в реальном мире.
Фактически, прелат, твоя религия, (любая, а не конкретная): механизм блокирования врожденных сил и способностей человека, гармонии с миром, через иллюзию религии и церкви, через подключение к системе «паразита».
Есть четыре разных вида внешнего управления или божественного фактора (для обычных людей), который может влиять на нашу реальность и восприниматься под понятием «Бог».
Не в смысле разных религий, а в смысле совершенно разных элементов реальности, не тождественных друг другу.
Среди этих частей, нет негативных факторов, но они не одно и то же.
Каждое вкладываемое понятие, например: полюс, сила, сущность, или сумма того и другого и третьего. Всё может восприниматься, как Бог или Творец.
Просто это связано с глобальной позицией, по отношению к нашему Миру. Обращение «Господи», адресовано к тому, что называется «паразит».
Принцип формирования здорового социума, или минимальная социальная единицы, больше двух человек, или группа людей, это и есть, в изначальном смысле церковь.
И не идет речь о каких-то рамках, ограничениях. Идет речь о сотворчестве, в гармонии с высшим разумом.
– И что нужно сделать, или делать? – спросил падре.
– Сделать нужно не «что» – а себя. До «моего» времени, человек являлся частью, большой церковной системы.
Но если, человек видит в линии поведения религии, тупик для своего личного творческого пути – то смысл держаться за это?
Можно попробовать найти компромисс.
То есть, поддержкой религии пользоваться, а делать все самому, в рамках своего понимания жизни.
Но проще научится самостоятельно, контролировать все жизненные процессы вокруг себя, поскольку это стимул к росту.
Там где религия – нет опыта самостоятельного контроля, а он нужен».
– Хочешь сказать, бога нет совсем, в нашем мире? – изумился падре.
Я ответил бессильным голосом, переходящим на глухой шепот и хрип, задыхаясь от удушья, продолжая делиться предсмертными знаниями:
– Можно сказать, что людей, искусственно привели, к упрощенному пониманию положения вещей, и хихикают над тем, как они повелись над этим. В религиозном плане – нет бога, прелат.
Поскольку все люди, или приличное большинство, сами Боги по сути, в потенциале, если их восстановить до нормального состояния.
Относительно этого, нашего Мира, прелат, есть не Бог, а Боги.
Но среди них, однозначно был тот, кто вел процесс как главный.
Влияние на мир: в смысле его конструирования, собирания – оказывали все участники «процесса». Их было много.
Плюс – этот наш Мир, далеко не единственный.
Люди здесь находится в непонятном состоянии.
Часть людей на Земле, очень малая: сами местные «боги», не осознающие себя в этой роли. А другая часть людей, как бы «боги в гостях».
Это те люди, кто может аналогично создавать свои миры, но застрял в этом мире, искусственно введенном в состояние низких вибраций.
Вроде куска янтаря, где насекомое влипло на пару миллионов лет.
Блокировка, текущего убитого состояния, этого Мира.
Соответственно: Бога, в понимании некоего существа, следящего, помогающего или наказывающего, ответственного за наш частный вариант этого мира – Нет.
В разных ветвлениях Мира, есть причудливо иные религии.
Есть искусственно созданные, магические машины, для контроля толпы, воспринимаемой их Создателями, как животного быдла.
Есть пораненное сознание планеты, напрямую связанное с нетронутыми проявлениями биосферы. Оно себя идентифицирует как личность, как дитя Творцов, создавших этот мир. (Ноосфера)
И по нашим человеческим меркам, его возможности божественны и безграничны.
Как и возможности другого полюса системы, в котором сидит имплант внешней цивилизации, как загипнотизированный человек, позволяющий думать только заданным образом. («Паразит»)
Но это все дети, все они порождение «Тех, кто создал этот Мир».
А эти все люди, воплощаются в нём же. Или в подавляющем большинстве.
Некоторых людей, «отловили» так, что они не воплощаются.
Некоторые, находятся во внешних мирах.
– Как я… – с трудом выговаривая слова, темнело в глазах от удушья, от сильного яда, руки сводило судорогой, изо рта пошла рвота с отравленной кровью.
Падре поднялся с колен, отряхивая руки, пойдя к дороге и карете, бормоча латинскую молитву, приказывая своей страже: «Оставьте его здесь, вместе с вещами и лошадью. Amen».
Стражники, подойдя, брезгливо бросили около меня вещи, оставляя на дороге одинокую лошадь. Бросая одного в безлюдном поле.
Затем садясь на коней, удаляясь в дали дороги, вместе со звуками, топота скачущих копыт лошадей, вслед за каретой прелата.
«Зеркало Изиды», помогало ещё существовать и бороться с отравой.
Преодолевая безумную слабость, поднялся на колени, двигаясь по инерции, в направление к краю дороги, надеясь выползти, тихо подзывая лошадь к себе.
Необходима вода – срочно.
Обычная вода, в большом количестве, чтобы немного очиститься.
Вода находилась в моих вьючных сумках на лошади.
Проваливаясь в принужденную, смертную кому от яда, перед глазами поплыли сюрреальные, бессвязные видения.
Они двоились и троились в затуманенных глазах, коверкая визуальную картину. Рыжий лев, с развевающейся гривой, рыча и разевая огромную пасть, обдавая жаром, приблизился ко мне.
Одновременно преобразуясь в рыжую лису.
Рыжее животное – в рыжеголовую морду лисицы, пытающееся сказать, безмолвно открывая пасть. Потом переходя в образ рыжеволосой женщины, в тот далекий, давно забытый образ девушки с рыжими волосами, которая появилась тогда в землях Зоны Отчуждения.
«Воды, воды, дайте воды», – бредил, обращаясь к миражу, умоляя не зная кого. На лицо полилась жидкость, заливаясь в рот.
Словно во сне, не ощущая её вкуса и влажной прохлады.
– Кто ты Лиса, Алиса Лиса, что ты здесь делаешь, ты Анна что ли? – спросил в забытье, расплывчатый образ, или образы, крутящиеся передо мной. Её далекий голос, эхом отозвался в голове:
– Это я, Анна, всё будет хорошо, Джоник.
Все будет хорошо: успокоившись, наконец, позволил себе окончательно отключиться.
…Я открыл глаза, пытаясь понять, где и что со мной произошло, но ничего не увидел, не разглядел в окружающей тьме.
Ослеп, промелькнула мысль, напугав меня.
Протянув руку к лицу, нащупал влажную повязку, пахнущую резкими запахами лекарств.
Сдернул повязку и понял, что нахожусь в темной комнате, лежащим на жесткой кровати. Мягкий полумрак, окутывал неприхотливую комнату, свет давала только одинокая свеча, стоящая где-то на столе.
Я не знал, сколько прошло времени, с того момента, когда вырубился, но чувствовал, что довольно прилично, видимо наступала ночь.
Привыкнув к мутному полумраку, разглядел силуэт женщины, неподвижно сидящей возле. Она держала в руках мои шкатулки и безделушки, из вещевого мешка, внимательно разглядывая их.
Да, я не ошибся, она удивительно чем-то похожа, на тот образ из забытья, в тоже время, она совсем другая.
– Кто вы, как я сюда попал? – обратился к ней, приподнимаясь на постели, скорее желая встать на ноги.
– Сеньор, я вас подобрала, лежащего на дороге, совершенно без чувств, когда я отправилась в Толедо, посмотреть новую премьеру театра, – ответила молодая женщина, певучим голосом, улыбаясь: