Наш городок довольно тихий. Обычно в дневное время улицы находились в некотором временном запустении, исключение составляли лишь праздничные и выходные дни, а вечером все обитали либо в нескольких местных барах, либо в своих домах. Местные жители в основном работали на фермах, за старой городской чертой. Молодёжь по большей части перебрались жить в крупные города, но кое-кто все же остался и работал в муниципалитете, отделении полиции, в паре шахтерских контор и бакалейном магазине. Наш город пополнял значительную часть своего дохода за счет своего древнего промысла – добычи угля в местных шахтах. Хотя, с массовым появлением моторной техники свою часть дохода приносили и туристы, любившие в сезоны посещать подобные городки – из-за их уединённости, которая жителям мегаполисов казалось диковинкой.
Иногда в городе появлялись новые жители, обычно приехавшие издалека. Разные причины толкали их на прибытие сюда, но большинство называло тишину и спокойствие этого места, возможность вести свое хозяйство и вполне достойно при этом существовать.
Сам я, как и упоминалось выше, работал в местной библиотеке. Она располагалась в небольшом двухэтажном каменном здании и была доверху забита самой разнообразной литературой, архивами полиции, пожарных и документами муниципалитета. Часть рабочего времени, когда в читальном зале отсутствовали и без того редкие посетители, я проводил время изучая пыльные увесистые тома, из отдельной библиотечной секции на втором этаже. Пожалуй, в своем повествовании мне стоит упомянуть что по большей части эти книги были посвящены оккультным знаниям. Как мне удалось узнать, копаясь в архивах – эти книги были завезены сюда неким таинственным лицом, индусом по происхождению поселившимся в городе задолго до моего рождения. Находясь в преклонном возрасте владелец книг завещал весь свой архив вновь построенной городской библиотеке. После его смерти тома были перенесены в закрытое библиотечное хранилище на втором этаже – содержание текстов слишком пугало и данное пожертвование не было предано огласке. Книги отложили не зная что с ними делать и потом предпочитали о них не вспоминать. Признаюсь, я был очень удивлен, обнаружив в один из вечеров перед самым закрытием библиотеки незнакомые мне тома с подернутыми пылью пугающими корешками. Будучи по натуре своей исследователем, я начал ознакомление с текстами, но понимая специфичность их содержания не кому не сказал о своей находке.
Однажды осенью прогуливаясь после рабочего дня я повстречал Чейса на одной из лесных троп, в центральной части леса, недалеко от огромного древнего дуба массивные корни которого торчали из-под земли. У Чейса в тот день было явно хорошее настроение, вероятно перед прогулкой он пропустил пару согревающих кружек в баре и был очень дружелюбно настроен. Пройдясь по тропинке, я предложил ему фляжку с горячим глинтвейном, которую всегда укладывал во внутренний карман пальто при холодной погоде. С благодарностью кивнув Чейс сделал пару глотков и вернул мне полу пустую фляжку. Мы сразу же завели разговор, состоявший в основном из местных сплетен и через десять минут я заметил, что Чейс начал заговариваться и клевать носом. Решив, что с него наверное хватит прогулок на сегодня, я свернул на ближайшей развилке в сторону городской черты. Спустя полчаса ходьбы Чейз признался, что он подустал, его хромая нога разболелась и неплохо было бы устроить привал на пнях виднеющихся неподалеку, прежде чем мы достигнем городской черты. Я ответил что так же устал и с готовностью согласился. Мы распили остатки глинтвейна и меня охватило беспокойство – как бы старик не уснул, ведь тогда домой к миссис Скипмен мне придется доставлять его на себе. К моему облегчению Чейс поежился на осеннем ветерке и заметно оживился, начав делать предположения что зима придет раньше в этом году и принесет с собой более сильные морозы чем обычно. За разговором мы завороженно наблюдали как садится осеннее солнце: за верхушками деревьев, окруженных багряным свечением, проступали блеклые очертания жёлто-красного диска, на ветвях ещё держались немногочисленные листья готовясь сорваться от малейшего дуновения пронизывающего ветерка, лесное эхо доносило до ушей пронзительное карканье старых воронов из самой сердцевины леса.
Пробурчав что-то себе под нос Чейс стал бережно ощупывать свою больную ногу, жалуясь, что та опять начинает болеть от чрезмерной ходьбы по лесу и прохлады. На тот момент мне было лишь известно, что ногу он как-то повредил во время одной из лесных прогулок будучи молодым и не состоящим ещё в должности лесничего. И тогда, во время нашего привала я попросил рассказать его о случившемся. Неожиданно старик насторожился, слегка поежился и начал что-то выискивать лихорадочным взглядом, будто пытаясь кого-то высмотреть в зарослях кустарника высившегося за моей спиной.
Прошло несколько минут. Неожиданно притихший Чейс начал говорить. Поначалу неохотно, делая заметные паузы между словами, затем более торопливо, однако не упуская деталей. Тогда Чейс поведал мне удивительную историю, которую я привожу здесь в точности.
Он сказал, что повредил ногу лет за десять до того как поступил на должность лесничего. Будучи молодым человеком он так же как и я любил подолгу гулять по здешнему лесу, совершать пешие прогулки и кататься верхом по всей территории. В те времена вернувшись из университета в город, Чейс Скипмен предпочел заработать на запланированную женитьбу работой в шахте, залежи угля в которой располагались на небольшой глубине, что увеличивало скорость добычи, приносило прибыль городу и позволяло щедро оплачивать труд рабочих. Возвращаясь домой около четырех часов дня и перекусив, Чейс как правило отправлялся гулять в лес или поездить верхом. По выходным управившись с домашними делами Чейс обычно уходил далеко, полюбоваться видами местного озера в центре леса один или со своей невестой – Аннет. Однажды, во время одиночной субботней прогулки к озеру, Чейс Скипмен решил уйти дальше, за западную часть озера в сторону самой древней части леса. Старожилы пересказывали слова своих предков работавших на первых угольных шахтах в этих местах, что именно там, в нынешней западной части леса, начали зарождаться первые деревья и кустарники. Гуляя по чаще западного леса, Чейс набрел на небольшую поляну, поросшую невысокой травой и окруженную со всех сторон высокими сухими деревьями и редким колючим кустарником. Чейс намеривался немного передохнуть на поляне, однако дойдя до её середины он почувствовал, как земля под ногами начинает оседать. Ощущение падения и нахлынувший испуг заставили его вскрикнуть. Тело с силой ударилось о дно непонятной ямы. Придя в себя, он увидел наверху пятно света, метрах в шести-семи над головой. При падении Чейс здорово ушиб ногу, но как выяснилось при тщательном осмотре это был просто сильный ушиб, нога побаливала, мышцы растянулись но слава Богу это был не перелом, иначе положение в котором оказался Чейс было бы поистине ужасным. Поднявшись и осмотревшись кругом стало ясно что до верха не добраться – слишком высоко, стены из твердого шершавого камня, зацепится было абсолютно не за что. В дальней части ловушки в которую угодил Чейс, был виден проход в человеческий рост зияющий в струившихся сверху лучах света.
Постояв у тёмного прохода Чейс начал делать осторожные шаги вперед и стал ждать, пока его глаза привыкнут к воцарившемуся мраку. Проделав вперед около тридцати осторожных шагов, он почувствовал, как воздух пропитывается сыростью, а по пещере загулял сквозняк. Впереди забрезжило слабое фосфоресцирующее свечение. Продвинувшись дальше Чейс очутился в небольшой пещере округлой формы, её очертания размерами напоминали пещеру в которую он недавно провалился. Но здесь поверхность была чем-то испачкана, чем-то что имело едва светящийся зеленоватый оттенок. Потолок был покрыт сталактитами от которых исходил тот же таинственный свет. В стене впереди было по меньшей мере три прохода ведущих в неизведанную тьму. Из всех зияющих дыр дул легкий пронизывающий ветерок шевеливший волосы на голове.