– Но толковый. Ты ведь его и не замечал все утро, правда?
– Да. Давайте сотрудничать, – предложил Юм. – Мне некуда уходить, поэтому никакого смысла в вашей прямой охране нет. Если я почувствую себя плохо, я нажму вот кнопочку на часиках, обещаю. А если мне уйти отсюда всерьез станет необходимо, так я вас первого предупрежу. Чтоб никто не пострадал.
– Лихие предупреждения.
– Пока я не вижу смысла убегать. Спасибо за куртку.
– Покажи-ка обувь. У тебя еще что-то есть?
– Нет, – Юм тоже посмотрел на свои черненькие, из легкой кожи, ботинки с толстой, но гибкой специальной подошвой и защитой голеностопа. Еще совсем новые – Ние тогда в первый день на корабле помогал обуться. Понятно, почему Тихон спрашивает – такие невесомые ботиночки рассчитаны на корабельные палубы, а не на разнообразный грунт; и изготовлены для чутких стоп тайм-навигаторов – сколько Юм себя помнил, он всегда носил такие и не задавался вопросом, откуда они берутся. Даже красные сандалики были такими. Кто-то все время помнил даже про особенную подошву таких ботинок. Кто-то хотел бы, чтоб он снова летал? – Я понимаю, что они для планеты не годятся, но их же на ногах не чувствуешь совсем. Никакие другие я не могу носить. Не развалятся.
– Ладно, обойдешься пока. Проблема в том только, что на Айре вообще такую обувь не делают… Ничего, пришлют. А в анклаве тебе кучу одежек дадут всяких форменных. Часики не снимай, помнишь? И зови по всякому поводу, – Тихон поднялся. – Увидимся еще сегодня.
Из дверей рядом вышел старый учитель в коричневом костюме и стал рассматривать Юма, как занятное неведомое насекомое. Юм на всякий случай встал. Надо быть вежливым.
– Тебе сколько лет? Выглядишь ты едва на восемь, а пишешь, как ритор-инквизитор. Где тебя учили? В Ордене?
– Не знаю, – хмуро сказал Юм. – Не помню никакой другой школы, из которой у меня документы.
– В начальных школах Океана такой риторике не учат. Даже мы начинаем обучать таким манипуляциям детей значительно старше тебя.
– Я сам писал, – счел нужным сказать Юм. – И никому ничего не хотел внушать.
– Мы знаем, – улыбнулся подошедший парень в белой рубашке с интересным синим квадратиком на плече, который опять привлек взгляд Юма. Что это за штучка? Удостоверение? Знак отличия? – Мы для себя сняли копию с твоего сочинения на общем языке, а оригинал отправили Хранителю Вирлиру. Баллов за сочинение ты набрал пятьдесят из пятидесяти возможных. Писать умеешь, да. Умный. И хорошо учили.
– Сейчас у тебя выбор, – сказал старик. – Или идти отдыхать до завтра, или продолжать экзамен.
– А что там дальше?
– Пока математика, – ответил парень. – Решать трудные задачки.
– Я пойду порешаю, – представив сладкую путаницу неравенств и переменных, кивнул Юм.
– Тогда пойдем. Провожу тебя.
Юм вежливо попрощался со стариком. Парень повел его в другую часть здания, и Юм радовался этим минуткам перед долгим сидением в очередной тесной комнатушке. Ему нравилось, что вокруг много деревьев и цветов на широких клумбах. Рыжий волчонок шел невдалеке и на Юма не смотрел. Еще Юм заметил каких-то взрослых, которые непонятно гуляли в соснах. Прямая охрана. Когда же он будет, как все? И что, его тут так всегда будут за ручку водить?
В этом крыле здания комнаты были побольше. И на дверях его спаленки, и на прежней комнатушке был номер «5», и Юм остановился у дверей с такой же металлической пятеркой. Подошел еще один учитель – постарше, тоже, как парень-сопровождающий, в такой же ослепительно белой рубашке с блестящим синим квадратиком на плече, и тоже, кажется, сигма. И почему им всем не холодно? Под мышкой у учителя был журнал с изумрудно-зеленой обложкой, исчерченной тонкими белыми параболами, и Юм невольно напрягся: где он такой журнальчик хорошенький давно когда-то видел? «Парадокс» называется.
– Привет, первый, – улыбнулся математик Юму.
– Уже пятьдесят баллов, – сообщил сопровождающий.
– Вундеркинд, – усмехнулся математик. – Но математика – это совсем другая история. Посмотрим, что-то ты нам покажешь. Готов?
– Да, – Юм вошел за ним в зеленоватую комнату с окном в лес, посреди которой стоял компьютерный терминал с удобным, большим вогнутым экраном.
Откуда-то появился рыжий волчонок, обежал по периметру комнату, невесомо и неправдоподобно высоко подпрыгнул к потолку и что-то к чему-то прилепил. Гибко и бесшумно выпрыгнул в окно. У дверей появился Тихон, тоже все осмотрел и поставил снаружи другого охранника.
– Что-то Волков много, – математик наконец посмотрел на Юма с настоящим интересом. – Какая важная детка.
– Двойная Альфа, – объяснил сопровождающий. – Без всяких шуток. На самом деле. Не проверки, не учения – всерьез. Впервые в Венке.
– Кто же ты такой? Лег высокородный? Принц Древних? – любопытный какой математик. – Что-то в тебе есть легийское. И лицо знакомое…
– Давайте задачки решать, – вежливо попросил Юм. – А можно окно не закрывать? А чтоб не холодно, я в куртке останусь.
– Да пожалуйста. А разве здесь холодно? Да как хочешь; ну, садись. Смотри, программа простая. Решаешь одно задание правильно – тебе выскакивает следующее, посложнее. Чем больше решишь за час, тем больше баллов.
– А если пример простой, ответ можно сразу? Чтоб время не тратить?
– А ты нахальный, как тайм-навигатор, – усмехнулся математик.
– А я и есть тайм-навигатор, – пожал плечами Юм, едва стерпев очередную, полную навигационных схем, жутких прекрасных и ужасных чувств и страшных знаний вспышку в памяти, и, сам удивляясь своей невозмутимости, кивнул на компьютер. – Смените загрузку, если хотите. Что мне детские задачки решать?
– Ты что, не шутишь? – встревоженно посмотрел математик.
Юм молча показал ему руки – вроде бы обычные, крупноватые только, ладони, но лишь до того мгновения, пока пальцы оставались неподвижными. Юм лениво растопырил ладошку и изобразил первый пришедший в голову аккорд – выглядело это жутко. Что ж, больше тайм-навигаторов из анатомии не выжимал никто. Еще он порадовался, что браслеты таким движениям почти и не мешают.
– Так не бывает. Ты слишком мал!
– Вы мало знаете о Флоте, – пожал плечами Юм.
– Мы работаем в том числе и для Флота.
– Наверно, – не скрыл сомнения Юм. – А с какими издержками? Как Геккон? Или в более щадящем режиме?
– …Какие издержки ты имеешь в виду?
– К примеру, вы слышали что-нибудь о бустерах?
– А что это?
– Не «что», а «кто». Бустерами тоже становятся в детстве… Ладно, пусть ваш сон это не тревожит. Ладно, значит, для Флота… Ну-ну. Посмотрим. Давайте все-таки задачки решать, – Юм обошел взрослых и сел к компьютеру.
– Начни пока с того, что есть, – попросил математик. – Нам нужно время перезагрузиться. Тут же нет ваших программ, это всего-навсего вступительный тест Венка.
– Хорошо, – покладисто сказал Юм. – Только не медлите. Мне хочется поработать честно.
– Ну что, готов?
– Да.
– Желаю удачи.
Юм сел поудобнее, расслабился, положив правую руку на клавиатуру цифр. Тайм-навигатор… Как бы в самом деле не превратиться в бустера… Вздохнув, Юм щелкнул кнопкой «дальше», и на экран выплыл широкий флажок с первой задачкой: «Сколько времени потребуется грузовому рейдеру, чтобы пересечь созвездие по вектору Мир – Кааш, если его общая масса слагается из…» Чего он боялся?
Пальцы невесомо легли на клавиши и сами собой нашли нужные:
– 254 полетных часа.
Следующий флажок выволок затейливое, но понятное уравнение. Юм улыбнулся.
– x = 6, y = 14.
Экран довольно мурлыкал, стоило набрать ответ. Спустя пять задачек программа впервые потребовала представить решение. Несколько минут Юм, скучая, набирал длинные последовательности чисел и переменных. Хотя сами по себе задачки он любил. Логические хитрости тоже. А больше всего ему нравилась редкая способность его ума мгновенно выдавать решение любой задачки, если только он понимал ее логику. И раздражало, что в школе на Океане отделываться одним ответом не разрешали, и приходилось так же терпеливо скучать, выписывая все операции примитивных детских заданий. А сейчас он наслаждался трудными задачками, как крепкими зелеными яблоками – таким вчера угостил его Вир. Такие красивые задачки и неравенства ему раньше редко попадались.