Для того чтобы найти могилку отца нам предстояло сходить к родственникам отца в Большую Слободу. Там после войны жил брат отца Евгений, тоже фронтовик, кавалер трёх орденов, которого уже к нашему приезду в живых, к сожалению, не было, но жила его жена Анисья. Она-то нам и показала место, где был похоронен мой отец.
Похоже, нас с матерью кто-то сопровождал из родственников, не помню уже кто, так как сами мы найти квартиру, где жила Анисья Гудаева, не могли, просто не знали. Дорога шла по мосточкам до конца Малой Слободы, затем пустырь, кладбище и наконец, Большая Слобода. Пока шли по пустырю вдоль кладбища и переходили небольшой мостик наслушался от матери страшных рассказов про разбойников, которые нападали в старые времена на прохожих и грабили их, про волков которые охотились за зазевавшимися или пьяными людьми. На кладбище насмотрелся на огромные мраморные памятники, где часто фигурировала фамилия Окладниковых.
Были какие-то странные ощущения, как будто ты чувствуешь то прошедшее время, в которое жили эти умершие уже люди. Всё-таки детская натура более чувствительна. Прошло столько лет, а я до сих пор ощущаю какой-то трепет в душе и волнение от увиденного тогда. Были мысли, что ты встретился с прошлым, в котором ты не жил, но жили твои предки, каждый из которых оставил свой след на этой земле. Тетя Анисья жила в Большой Слободе в квартире двухэтажного дома не одна, а вдвоём со своей матерью. В тот же день мы сходили с ней на кладбище. Анисья показала нам вначале место, где был похоронен её муж Евгений Васильевич Гудаев, а затем, и могилу моего отца.
Небольшой холмик и брусок квадратной формы высотой с метр. Помню, что нацарапали мы на том бруске фамилию и имя отца. Кладбище уже в то время было в Мезени огромным. Найти самим могилу отца в последующих поездках мы так и не смогли. Анисья с матерью вскоре переехали из Мезени в другой город, к дочери. Живым я видел отца один раз, когда он приезжал в Шойну в перерыве между больницами. Но не было мне тогда и трёх лет.
Шойна нашего детства
В течение нескольких лет я по крупицам собирал материалы о Шойне. Поехать в посёлок, чтобы поговорить со старожилами, уже не позволяло здоровье, да и людей тех, кто мог бы рассказать мне что-то новое уже почти не осталось. Поэтому главными моими помощниками были моя память и интернет.
У меня уже есть книги, в которых размещены некоторые найденные мною материалы по истории посёлка Шойна. Это книги: «Дороги жизни нашей», «Шойна в 1941 – 1945 годах», «Гремиха и Шойна. Два посёлка, но одна судьба», «Канинская-Шоинская школа».
В этой книге мои воспоминания о жизни в этом заполярном посёлке и здесь же я кратко касаюсь истории Шойны конца сороковых, пятидесятых годов прошедшего столетия.
Какие же предприятия и организации были в те годы в нашем далёком заполярном посёлке Шойна?
Несомненно, ведущими предприятиями были Канинский рыбозавод и Канинская МРС (моторно-ремонтная станция). Канинского консервного завода в эти годы уже не было. О том, что случилось с консервным заводом, почему он перестал существовать, я слышал только отдельные разговоры, но точной информации, так и не узнал. Консервный завод был построен ещё до войны. Он выпускал консервы рыбной и другой местной продукции. В довоенные и военные годы его продукция пользовалась спросом не только на севере, но и во многих других регионах страны.
А вот Канинский рыбозавод и Канинская МРС (моторно-ремонтная станция) были тогда. Задачей Канинского рыбозавода была приёмка морской продукции (рыбы, акулы, белухи) c судов флота многих рыболовецких колхозов Архангельской области, которые вели лов в районе Канина. На двух причалах-базах эта продукция после разгрузки сортировалась, шкерилась, засаливались, затаривалась в бочки и затем отправлялась в Архангельск. Задачей Канинской МРС было обслуживание и ремонт морских судов, а также техники рыбозавода.
На рейде в районе Шойны в ожидании разгрузки выловленной в море продукциии одновременно стояло несколько десятков рыболовецких судов. В летний период разгрузка с этих судов на базах рыбозавода происходила круглосуточно. Морскими судами на базу поставлялась выловленная в районе полуострова Канин треска, пикша, другие породы рыб и даже акулы.
По побережью северной части полуострова работали в летние периоды рыболовецкие станы с которых также на Канинский рыбозавод поставлялась продукция. Так, например, на стане Тарханово стрелками и гарпунщиками из Шойны, Кии, Койды, Майды и Мезени ловили белуху (северных дельфинов) и даже китов, которые нередко заплывали в беломорскую акваторию. С других рыбных станов поставлялась камбала, морской ёрш, корюх.
В реках полуострова Канин вылавливались и ценные породы рыб – сёмга, нельма, голец, сиг, пелядь …. В зимний период рыбаки в больших количествах вылавливали и сдавали навагу и сайку. Ранней весной на прибрежном припае (неподвижный лёд вдоль берега) охотниками-промысловиками шёл отстрел морского зверя, моржей и нерп. Край наш до сих пор богат этими морскими животными.
Канинский рыбозавод (А. А. Малыгин) и Канинская МРС (Н.С. Малыгин) это названия предприятий, а сколько и каких у них было, так сказать, подразделений, цехов и зданий? По памяти могу назвать следующие.
База №1 и база №2 Канинского рыбозавода (начальники – Кузнецов и Боголепов). На этих базах кроме самих причалов с кранами, куда шла выгрузка с рыболовецких судов, было много других необходимых хозяйственных построек для переработки и хранения продукции.
На базах шла первичная обработка и засолка поступившей продукции: бригады рыбообработчиков шкерили рыбу, производили разделку шкур, резку мяса филе акул и белух. Рыбу и мясо морского зверя обрабатывали солью, закатывали в деревянные 200 литровые бочки. Когда приходило рефрижераторное судно, на него сдавали выработанную продукцию и отправляли в Архангельск. Все отходы после обработки рыбы и акулы спускали с причалов в реку. Именно поэтому районы реки возле причалов были богаты корюшкой, камбалой и другими породами рыб. Здесь было раздолье для любителей порыбачить на удочки и донки. За несколько часов рыбалки на удочку здесь можно было поймать до сотни корюхов.
Приёмные пункты рыбозавода были также организованы в таких населённых пунктах полуострова, как Торна, Чижа, Несь, Губистая ….
Кроме этих двух рыбообрабатывающих баз в посёлке был целый ряд зданий относящихся к рыбозаводу и моторно-рыболовной станции. Здания (цеха) механических мастерских, кузницы, сетевязки, бондарного цеха, электростанции и других.
При Канинском рыбозаводе была строительная организация (прораб Н.Я. Богданов). Она занималась строительством производственных зданий и жилых домов в посёлке. Помню, что в посёлке в те годы были построены два ряда красивых новых двухквартирных домиков (там жили Мезенцевы и другие). Этот район посёлка до сих пор носит название “Богдановского”, хотя на сегодня из построенных в те годы домов почти ничего не осталось. Колодец, где брали воду жители ближайших домов, так и назывался “Богдановским”. Работал кирпичный завод на местном сырье. Было подсобное хозяйство, где выращивали свиней.
На территории посёлка был также рыболовецкий колхоз «Красный промышленник». В северо-восточной части Шойны был целый отдельный посёлок, который так и назывался “Колхозный”. Колхозники занимались выловом наваги в зимний период, охотой, держали связь с оленеводами и через них снабжали олениной местных жителей. В посёлке был крупный рогатый скот, лошади. Для лошадей большое здание конюшни в районе аэродрома. Лошадей было много, так как в зимний период на них вывозили на материк выловленную рыбу. Целые караваны загружались мороженой рыбой и по зимнику доставляли рыбу в Мезень, обратно везли продукты, почту, и людей. В двух местах стояли оленеводческие стойбища. Одно вблизи посёлка, в сторону воинской части “Сопка”, другое в районе дальнего аэродрома. Помню, как ходили с матерью к оленеводам покупали мясо оленину.