А в январе 2000 – го с аэродрома в Моздоке в Джалку вылетел вертолёт Ми-8, пилотируемый лётчиком Виктором Бугаевским. Он получил приказ отвезти боеприпасы и забрать раненого. Ориентиром для посадки должен был послужить элеватор. Погода была плохая, туман. Прошли Терский хребет. Начали снижаться с риском зацепиться за высоковольтную линию. «Опасная высота, опасная высота», – ревёт сигнализатор. С элеватора ветер гнал в сторону вертолёта шлейф пламени. На дороге БТРы. Стрельба со всех сторон. Понять сверху, где свои, где чужие невозможно. А внизу бой идёт. Работает зенитная установка. Всполохи кругом, мины взрываются. Сядешь – подожгут вертолёт. Приняли решение возвращаться в Моздок.
* * *
Проводив Стеллу в школу, Людмила заскочила в торговую палатку за хлебом. Зайдя в подъезд, с трепетной надеждой взглянула на покорёженные почтовые короба. Из ящика её квартиры выглядывал уголок конверта. Неужели дошло письмо от Сергея?! На конверте стоял штемпель Министерства внутренних дел. Дрожащими руками она достала из него извещение.
«Полковник 22-ой бригады оперативного назначения ВВ МВД РФ Сергей Николаевич Жуков числится среди военнослужащих, пропавших без вести при сражении в селе Джалка Гудермесского района Чечни…»
Дальше читать она не смогла. Глаза застилали слёзы. Надо взять себя в руки! Сергей жив! Она это чувствует. Никто не должен знать об этом письме. Особенно Стелла. Она готовится к ответственному спортивному соревнованию.
Стелле было всего четыре года, когда Людмиле позвонили из детского сада.
– Добрый день. С Вами говорит тренер детской спортивной школы Виктория Пурышева. Мы проводим отбор детей для последующего занятия спортивной гимнастикой. У Вашей дочери потрясающая гибкость и прыгучесть. Из неё может вырасти чемпионка.
– Занятия платные?
– Нет. Нужна только спортивная форма. Я передам со Стеллой наши координаты, расписание занятий и список принадлежностей. Соглашайтесь. Спорт – залог здоровья.
Сергей был двумя руками за. Дочь заниматься гимнастикой не хотела. Но она так любила отца, что его желание было для неё закон. Все говорили про неё – папина дочка. Она считала Сергея красивым, сильным, умным и добрым. Капризничать Стелла позволяла себе только наедине с матерью. И внешне Стелла была похожа на отца. Только глаза большие, тёмно-карие – от Людмилы.
Сергей был неравнодушен к гимнасткам и мечтал, что его дочь сделает спортивную карьеру. Стелла не осмеливалась пропустить даже одно занятие в спортивной школе. Всегда приходила заранее, боясь опоздать. Но удовольствия от тренировок не получала. Особенно страшило её бревно. Один неверный шаг и падение. Тренировки были жёсткими. Случалось, что трусишку подгоняли ударом. Не сильным – всего лишь кроссовкой. Но очень было обидно. Чтобы порадовать отца, Стелла старалась изо всех сил, и её приняли в детско-юношескую спортивную школу олимпийского резерва. Людмилу это продвижение по пути спортивной карьеры не особо обрадовало. У Стеллы были способности к точным наукам. Она вполне могла бы поступить в хороший технический вуз. И даже на самую престижную в то время экономическую специальность.
Чемпионами становятся единицы. Сломать жизнь человека легко, вырастив из него посредственного спортсмена. Правда, тренеры в один голос уверяли, что видят в Стелле будущую звезду гимнастики. Но эти постоянные пропуски занятий по общеобразовательным предметам! А вдруг что-нибудь пойдёт не так, как задумано. А время упущено. Вот и сейчас предстоят соревнования, по результатом которых будет отбор в юношескую сборную.
Людмила почувствовала, что не может оставаться одной наедине со своими мыслями. Решила поехать к отцу. Валерий Иванович жил в частном доме в посёлке Алабушево возле города Зеленограда, имевшего статус района Москвы. От столицы Зеленоград отделял Химкинский городской округ, превратившийся в остров посреди Москвы. Это создавало массу неудобств, как для жителей Подмосковья, так и для столичных жителей. Химчане были лишены многих льгот, предусмотренных для москвичей. Особенно это касалось пенсионеров, ветеранов труда. Химки гораздо ближе к центру столицы, но зеленоградцы квартиры там не покупали. Хотя многие из них работали на предприятиях этого подмосковного города. А химчане не любили зеленоградцев. Завидовали их более низкой квартплате, возможности бесплатного проезда для пенсионеров по Москве и области, более высокой пенсии и другим преимуществам жителя столицы. Работал Валерий Иванович главврачом в химкинском Медицинском Центре Спорэкс. В качестве хобби разводил розы на своём участке в Алабушево. Дом был старый, внешне неказистый. Но прочный. Может продержаться до того времени, когда его снесут и начнут на его месте строить многоквартирный дом. Но как же не хотелось расставаться со своим благоухающим розарием! И не только с ним. В доме у Валерия Ивановича одна комната была отведена под лабораторию, где он проводил несанкционированные начальством эксперименты по созданию новых лекарственных препаратов.
По выражению лица дочери Валерий Иванович понял, что случилось что-то непоправимое.
– Сергей? – произнёс он дрожащим голосом, боясь услышать ответ.
Людмила моча кивнула головой и разразилась потоком слёз.
– Плач, дочка, плач. Легче станет. А когда выплачешь всё слёзы, расскажи старику всё, как есть. Может, не так всё страшно, как тебе кажется.
– Серёжа пропал без вести. На что надеяться? До сих пор сотни неопознанных трупов лежат в Ростовских лабораториях, покоятся в безымянных могилах. Сотни погибших солдат числятся пропавшими без вести.
– Ключевое слово «солдат». Солдата на рынке в Грозном можно было купить в рабство чуть ли не даром. Но за полковника будут требовать выкуп.
– Откуда мы возьмём деньги? Если удастся продать нашу двушку в хрущовке площадью 45 квадратов, это будет не больше 32 тысяч долларов. И то, если повезёт. А я слышала, что за директора завода запросили 50 миллионов рублей.
– Во-первых, надо будет связаться с МВД. Думаю, что они помогут. Ну, и у меня есть накопления.
– Папа, какие у тебя могут быть накопления? Твоя пенсия за год? Это копейки.
– Деньги, дочка, у твоего отца имеются. И не малые. Так что квартиру не спеши продавать.
– Откуда?
– Это уже не твоё дело. Но меня радует, что ты с такой уверенностью обсуждаешь эту проблему. Любящее сердце чувствует, что твой Сергей жив. Стелла знает?
– Я ей не сказала.
– И правильно сделала. Я знаю, как девочка переживает, возьмут ли её в юношескую сборную.
– Если честно, я бы мечтала, чтобы она ушла из этого спорта. Они тренируются на износ.
– Как говорится, желанная работа светлее солнца.
– В том-то и дело, что не для Стеллы это занятие. Она из кожи вон лезет только ради отца. Она не переживёт, если её не возьмут. Но когда Сергей вернётся, я постараюсь убедить его, что победы в спорте это лишь краткий миг ликования.
– И продолжительное ощущения тугого кошелька.
– Значит, и ты туда же.
– Если у Стеллы получится, в будущем она сможет стать тренером. Обеспечит себе материальную основу, независимость.
– А если не получится?
– Тогда и будем вместе думать, как жить дальше. Наймём репетиторов, подготовим девочку в университет, выдадим замуж. Она у нас красавица. Ты будешь воспитывать внуков, а я правнуков. А пока возьми вот эту микстуру. Пусть Стелла выпьет её на ночь.
– Что это?
– Это «Коктейль Виктория». Лично моё изобретение. Только, пожалуйста, никому об этом не рассказывайте.
– А это не вредно?
– Не вреднее, чем выпить бокал вина. У Стеллы откроется второе дыхание, удесетерятся силы. Никто не сможет превзойти нашу девочку. Особенно в прыжках.