Храмко изготовил из бронзового прута плоское грузило, чтобы под действием движения оно не тонуло в воде, а приподнималось, не доходя на расстояние метра до поверхности моря, и боцман умело привязал его к концу снасти. Ионеску нашёл в своей каюте отличный стальной крючок, лежавший без надобности в шухлядке письменного стола. Один крючок, размером побольше, нашёл у себя в каюте матрос Абашидзе. Двух крючков было маловато, и третий, умело и быстро, Храмко сделал собственноручно из статистой проволоки, которую пришлось в местах изгибов разогревать газовой горелкой. Кончик крючка токарь нагрел, расплескал молотком, затем заточил, придав ему нормальную для рыболовного крючка форму, и закалил. Кок Мамедов, где-то раздобыл пару метров натурального парашютного стропа и его боцман пристроил для оттяжки, чтобы во время захвата тунцом наживки, леска не натягивалась до предела и не лопнула, а сдерживалась крепкой оттяжкой из стропа. На практике бывали случаи, когда во время поклёвки, тунец напрочь обрывал снасть своими резкими ударами. Напоследок, Николай насадил на крючки перламутровые блестящие ленточки, вместо наживки, и забросил снасть по корме судна, отпустивши леску на всю длину. Он прихватил от конца закидушки пару метров лески надёжным парашютным стропом, закрепил её к двери, ведущей в кормовой коридор главной палубы, а к провисшей части прикрепил полуметровый кусок деревянного бруса для лучшего созерцания поклёвки.
Дело было сделано и осталось ждать результата. А ждать пришлось совсем не долго. Уже через минут сорок, проходивший по юту Храмко, засёк первую поклёвку. Он дождался третьего удара и, когда брусок сорвался с лески, дёрнул леску на себя. Приятное чувство охватило заядлого рыбака, когда в руке почувствовалась сила бьющегося на крючке тунца. Понимая, что одному такую сильную рыбу не осилить, Виктор позвал на помощь. Услышав крики, на ют прибежали боцман и Абашидзе. Втроём они сумели заморить морского обитателя и, притянув обессиленную тушу под правый борт судна, бросили в неё две остроги, привязанные к лееру крепким капроновым фалом. При помощи фала и лески они втроём сумели затащить тунца на палубу. Улов был отличным. Когда тунца взвесили на камбузных грузовых весах, в нём оказалось двадцать килограммов чистого мяса. Последующий улов оказался значительно меньше в весе, шесть и семь килограмм, соответственно, однако, приварок к общему столу был значимый. Умелыми руками Мамедова из трофеев получились отличные котлеты, а так же тушёные в масле и специальном маринаде ромбики тунцового филе. Рыбалка удалась, доставив морякам двойное удовольствие: не передаваемый на словах азарт от ощущения мощи, бьющегося на крючке трофея и ощущения вкусовых качеств во время приёма пищи от аппетитной юшки, котлет и тушённого в маринаде мяса.
Сфакс ничем не ознаменовал пребывание «Медузы» в торговом порту. За время грузовых операций, пока грузили мраморные блоки, Залесский пригласил для компании Абашидзе, и они вдвоём уволились на берег. Николай хотел показать Тиграну кусочек Туниса для сравнения с Египтом. Две арабские страны имели общие корни, общую веру и различные взгляды на традиции национального, политического и экономического обустройства страны. Бывшая Французская колония Тунис резко отличалась от, сохранившего свои исторические корни, Египта. Тунис был ближе к Европе не только в географическом плане, но и в плане приёма туристов, образа жизни местных жителей и экономики в целом. На традиционном арабском базаре, расположенном в старой крепости, среди множества бутиков и магазинов можно было выбрать различные арабские сувениры, начиная от копий, умело изготовленных под оригинал карфагенских монет и, заканчивая различной экзотической живностью, будь то скорпионы или змеи, в засушенном или заспиртованном виде.
Николаю очень хотелось, что б Абашидзе купил себе на память хороший сувенир, который будет напоминать ему о работе на «Медузе» и одноимённой силовой операции, свалившейся на их совместные плечи из-за простого любопытства бывшего морского спецназовца. Абашидзе выбрал для себя и жены кожаные кошельки, сшитые из первосортной кожи верблюда, с выбитым оттиском «Tunis» на лицевой стороне, а Николай решил взять брелок с упакованным во флуоресцентном камне скорпионом и подарил его Тиграну в знак дружбы. Растроганный гордый грузин не остался в долгу и подарил Николаю сувенирный тунисский карманный ножик с выкидным лезвием. Так они обменялись подарками и в хорошем расположении духа посетили овощной павильон, где накупили сладких гранат и гибридных мандаринов, после чего, оба довольные отлично проведённым временем, в хорошем приподнятом настроении вернулись на судно.
Загрузив партию жёлтых мраморных блоков, теплоход «Медуза» покинул акваторию порта Сфакс, покрывшуюся жёлтой пылью серы от, выгружавшегося на балкерном причале, теплохода «Святой Николай», ходившего под грузинским флагом. Тунисский берег остался за кормой и «Медуза» легла на курс, ведущий в северную часть Апеннинского полуострова к базовому порту Ла-Специя. Длинная бортовая зыбь сразу стала доставать моряков на участке между развалинами поверженного римлянами Карфагена и островом Сардиния. Однако, под прикрытием горных плато Сардинии и Корсики, «Медуза» спокойно прошла Тиренское море и, только после небольшого островка Еоргона, в Лигурийском море, судно оказалось в самом центре, бушевавшего на севере Италии циклона, обрушившего на побережьях Лигурийского моря хлопья мокрого снега, что было неординарным событием в этой субтропической местности. Пока буйствовала стихия, судно дрейфовало на рейде порта Марина-ди- Караре, куда шли под разгрузку жёлтые мраморные блоки, а чьё место должны были занять белые мраморные блоки для доставки в Тунис. Эти белые мраморные блоки пилились прямо в горах, под которыми ютился приветливый курортный городок Марина-ди-Караре.
Дождавшись хорошей, благоприятной для захода в порт, погоды, «Медуза» зашла в порт и заняла место рядом с главной проходной, расположенной прямо перед центральным городским стадионом. Разгрузка велась очень интенсивно, но и режим погрузки был отлажен до мелочей, где не предусматривалось лишнего простоя. Таким образом все грузовые операции закончились ещё до того, когда стрелки точных часов отсчитали положенный суткам лимит.
Дальше был порт Ла-Специя, где судно полностью выгрузило все контейнеры и стало принимать на борт традиционный для этого порта груз. Ещё до начала выгрузки контейнеров, Абашидзе вышел на связь со своими итальянскими коллегами, дав им знать, что судно уже в порту. Агенты «Интерпола» в Италии сразу взяли в разработку контейнеры, прибывшие с товаром от фирмы «Чингисхан ЛТД». По сведениям компетентных лиц, этим рейсом прибывало в Италию не меньше ста килограммов «травки», что было достаточно ёмким количеством в поставках такого рода. Задача состояла в том, чтобы проследить весь путь товара до мелких оптовиков и, только тогда, брать товар и дилеров под свою надёжную охрану. Все понимали, что пускать товар в розницу к мелким распространителям будет самой не поправимой ошибкой, когда собрать его снова в одну кучу составит немалых трудностей, а крупные дилеры останутся вне удел. Такую ошибку никто не хотел совершать и мелких оптовиков решили брать сразу после приобретённого товара, но так, чтобы не спугнуть более крупного дилера, очередь которого наступала под конец распродажи, когда множество улик, показаний и видео доказательств, уже никакая, власть имущая сила, не сможет опровергнуть.