— Разве он покинул Абидос?
— Он? Он этого никогда не делает! Он сейчас занят посвящением Царского сына Икера.
Бина сделала вид, что это ее удивило.
— Царского сына… Разве он не облечен всеми полномочиями?
— Мы в Абидосе, девушка! Здесь властвует только закон таинств. И какой бы у кого ни был титул, все ему подчиняются.
— Хорошо, в таком случае я займусь остальными постоянными жрецами. Надеюсь, они у себя?
— Сама увидишь. Ты слишком болтлива, не теряй понапрасну времени. Старые жрецы не любят, когда что-то исполняется не вовремя.
Бина завершила порученное в комнате Бега.
— Что сейчас происходит с Икером?
— Безволосый и ремесленники раскрывают перед ним тайны Дома золота.
— Они тебе известны?
— Я не принадлежу к братству скульпторов, — сухо ответил Бега.
— Почему Икер получает у них посвящение?
— Скорее всего, потому, что оно необходимо для завершения его миссии.
Бине пришлось дожидаться конца утренних церемоний, потом она опрометью бросилась к Провозвестнику. Тот завершал ритуал очищения великих поглощающих. С десяток других временных жрецов убирали жертвенные столы.
— Я обеспокоена, мой господин.
— Чего ты опасаешься?
— Икер получает новые полномочия.
— Ты имеешь в виду посвящение в таинства Дома золота?
— Вам… вам это известно?
— Этот писец выжил во время кораблекрушения «Быстрого» и затопления острова КА, но теперь его судьба близка к завершению.
— Разве не нужно его как можно скорее убить? — с тревогой спросила Бина. — Ведь скоро он будет вне нашей власти!
— Он от меня не уйдет, успокойся. Чем выше он поднимается по ступеням таинств, тем больше утверждается в мысли о своей незаменимости, в том, что он — наследник Сесостриса. Убить ничего не значащего — невелика польза. Зато убить лицо такой недосягаемой высоты — значит перебить хребет Сесострису. К тому же Икер — это его уязвимое место. Увидев, что пало будущее Египта, которое он так долго и так терпеливо возводил, фараон лишится опоры. А значит, он станет уязвим.
Безволосый дотронулся рукой до лба Икера.
Царский сын очнулся.
— Ты был распростерт, ты спал. Теперь ты у врат превращений, ты жив и здоров. Камень можно везти дальше, к строительству!
Трое ремесленников снова впряглись в волокушу.
Это был ни день и ни ночь, но что-то вроде мягкой полутьмы. Этот новый маршрут проходил без рывков, мягко, словно счастливое возвращение на давно покинутую родину…
Икер оказался перед порогом закрытых врат.
— Выпрямись и сядь на пятки, — приказал Безволосый.
Икер двигался медленно.
— Только Осирис видит и слышит, — громко произнес жрец. — И все же человек сможет познать мир, как Великий бог, если его око станет оком Хора, а его ухо — ухом коровы Хатхор. Это око видит и созидает. Это ухо слышит речи всех живущих — от звезды до камня. Таковы врата познания. Смотри и прозревай до краев тьмы! Услышь извечное слово, пройди сквозь зарю и взойди к Великому богу! Его священная земля вбирает в себя разрушительные пылающие угли. Будь светел, холоден и спокоен, как Осирис. Шествуй в мире к обители света, где он пребывает в жизни вечной!
Врата Дома золота отворились.
— Сотвори свой путь, Икер.
Молодой человек поднялся. Он испытывал непреодолимое желание идти вперед. Медленно он переступил порог святилища.
— Сейчас пройди по воде.
Серебряный пол казался водой, нога на нем скользила, словно по воде.