– Просто выползай, ладно. Только тихо и спокойно. Оружия нет? – смягчившись сказал капитан.
– Нэту ничио нэту! – промычал заплаканный голос.
Из трубы вылез мальчуган лет 14 на вид, неопределённой среднеазиатской национальности. Глаза его были перепуганы, сам он дрожал, по всей видимости, от страха и холода одновременно. Мальчик стоял перед капитаном Алексеенко съёжившись, и смотрел на него снизу вверх, словно на огромного карающего бога.
– Нэ стриляйя, дадя, не нада! – проскулил пацан.
– Я и не собираюсь. Кто ты, откуда, кто ещё с тобой?
– Они начали стрэляйте я убежал, они били всех, меня тоже хотеле, я ничто плохого! Я пряталась тут!..
– Я уже понял. Спокойно, расслабься… Но тебе придётся пройти со мной. Мне надо тебя осмотреть, развернись.
Капитан быстро осмотрел мальчика на предмет оружия.
– Всё хорошо, пойдёшь со мной, больше они тебя не тронут.
– Не надо меня в турма, я ничего не виноват! – мальчик плакал и трясся.
– Никто тебя в турма не посадит, обещаю! Но какое-то время ты побудешь с нами, пока не найдём твоих маму и папу, хорошо? А ты нам расскажешь, что видел, хорошо?
– Хоросо… – обречённо сказал мальчуган.
– Сейчас пойдём вон к тем полицейским, не бойся, они добрые, и там мы…
Капитан не успел договорить, как со стороны квартала промелькнули вспышки и послышалась стрельба. Потом треск автоматной очереди, громкие голоса из динамиков заполнили улицу – «давай! стоять!..» – и тут же снова взвыли сирены.
Алексеенко инстинктивно присел, на миг потеряв контроль над ситуацией. Рядом что-то быстро прошуршало, словно проскочившая мимо кошка. Капитан оглянулся – мальчика уже не было, лишь только промелькнул быстро удаляющийся силуэт к лесополосе. Стрельба стихла.
– Твою же мать… – выругался Григорий и присел. – единственный найденный таджичонок и тот убежал! Надеюсь, его наши нечаянно не пристрелят в лесу. Надо б предупредить… – капитан достал рацию и передал отряду информацию – Хотя, если и пристрелят, то ничего никому за это не будет. Ни-че-го. – добавил он вслух озираясь вокруг – От же, сука, денёк!..
Алексеенко пошёл в сторону полицейского кордона, когда зазвонил мобильный.
– Здрасьте, товарищ майор! Как у меня дела? Да просто великолепно, великолепно, блядь..! Замечательный райончик и на природе в лесу с ребятами погуляли! Ну что, выцепили тебя, да? Я так и думал, собирают всех. Завтра уже будешь? Поздравляю Анатолий, скуке твоей пришёл конец, а ты всё жаловался. Вот, пришла и к тебе задорная и интересная работёнка, к нам всем пришла. До завтра, до связи.
Капитан убрал телефон и вышел к полицейским.
Несмотря на разочарование капитана его боевая злость, поднятая частично неудачей, частично стимуляторами, просила реализации, поводов для которой, к счастью, было предостаточно – необходимо было прочёсывать районы, подниматься на чердаки и спускаться в подвалы. Когда прибыла новая группа подкрепления, капитан снял своих бойцов с позиций и они вновь встретились рядом с кварталами. Распланировав маршрут и последовательность действий, группа начала методично прочёсывать остатки района. В конце ночи их ждал небольшой улов из пяти задержанных с одним раненным при сопротивлении.
Наступило утро, и усталый Алексеенко чувствовал себя, словно ППСник на задержании городских алкашей, а не как бравый капитан ФСБ защищающий город от террора. В этот же день, уже под вечер, хорошенько выспавшийся Алексеенко снова прибыл на место происшествия, где уже работала следственная группа под руководством Горчакова.
– Здравия желаю, Анатолий Юрьевич! Ну что, с корабля на бал?
– Капитан Алексеенко, доложите обстановку по вчерашнему дню! – командным голосом и без тени фамильярности сказал Горчаков.
Далее следовал официальный служебный диалог лишённый какой либо неуставной дружеской непосредственности. Майор и капитан приступили к своим обязанностям, которые затянулись до самого утра.
После почти круглосуточных дежурств на месте ЧП, в отделе Горчаков появился только через несколько дней и сразу же навестил капитана.
– Ну что, Григорий, тебя уже всё?
– Уже давно всё. Вообще не понимаю, зачем я там нужен был, пацанов-таджичонков там ловить, что ли и местную рыночную бомжоту? Мвд-шники с этим и сами прекрасно справляются. А вот у тебя, так понимаю, всё только начинается?
– Так точно. Но сейчас основная работа уже выполнена, картина проясняется быстро – в общем, по всем раскладам это была стихийная ситуация, почти все зачинщики быстро найдены. Всё банально просто, но с другой стороны хитро: началось всё с разборок между дагами и азерами. А на дагов ещё натравили местных русских ребяток, которые раньше нациками были, сейчас поутихли, многие теперь состоят в официальных патриотических организациях, и начали бизнес здесь вести, на рынке в частности. С дагами у них не срослось, а тут ещё случай подвернулся, так что все на них решили отыграться. Долговременных связей между участниками группировок не выявлено, по всей видимости, конфликт вспыхнул в течение двух дней. Оружие привезла и та и другая сторона, вот и вышло, что вышло. Этот отчёт срочно надо генералу, чтобы верхних подуспокоить, на предмет отсутствия планировавшей действия ОПГ.
– Можно сказать, Толя, нам повезло. Сама ситуация так сложилась, тут уж мы точно не могли ничего поделать. Впрочем, следствие не ещё закончилось. Вот тебе некоторые материалы по делу – сказал капитан и протянул папку – чистая формальность.
– Понятно. – Майор взял папку – Побегу к себе, сегодня день писанины опять.
Горчаков ушёл, оставив Алексеенко в кабинете. Неспешно просматривая новости и оперативные сводки он немного даже вздремнул, как вдруг зазвонил мобильный.
– Григорий, быстро сюда!.. – раздался голос Горчакова, и по его интонациям капитану стало ясно, что намечается кое-что интересное. Через десять минут Алексеенко был у майора.
Анатолий сидел в своём кабинете задумчиво уставившись в стол.
– Пять пропущенных на служебном от Ницмана. Просил зайти. Ох, чую…
Капитан и майор молча переглянулись.
– Идём!
Через десять минут они уже были в информационном отделе. Ницман сидел в техническом офисе уставленном аппаратурой и компьютерами общаясь со своей помощницей.
– Старший лейтенант, здравия желаю!
– Здравия желаю… – как-то невнятно пролепетал в ответ Ницман, затем спохватившись, добавил – Юля, оставь нас на минутку…
Девушка вышла и в кабинете остались трое.
– Анатолий Юревич.. я сразу к делу. Вот.. – Ницман нажал на клавиши и на монитор вышла картинка.
Горчаков и Алексеенко уставились на экран.
Перед ними была фотография панорамы района с крыши многоэтажки. Фотография содержала следы цифровой обработки, так уже хорошо знакомой всем присутствующим. Неясные узоры, волнообразные искажения и псевдофигурки проступали сквозь полотно квартала, иногда обрамляя контуры домов и улиц. С правой стороны фотографии плотность этих цифровых артефактов была значительно больше. При беглом взгляде майор и капитан не сразу опознали в этой фотографии Балашиху и злосчастный рынок, спрятавшийся где-то с краю панорамы. Тем более что сам рынок на фотографии был виден довольно плохо, ибо его покрывала плотная завеса цифровых артефактов, которые при внимательном рассмотрении оказались… целой сценой, с участием большого количества людей.
– Фото в максимальном разрешении, – сказал Ницман – и вот этот участок…
Майор кликнул на изображение и увеличил выделенную область. То, что открылось Алексеенко и Горчакову заставило их погрузиться в недоуменное молчание.
На открывшемся во весь экран участке картины были ясно видны рынок… и размытые, фонововые сцены, напоминавшая его погром. Десятки неестественно-кукольных человечков, словно нарисованные мазками сажи и похожие на извивающихся червей, проступали сквозь контуры фотографии рынка и ближайших улиц. Их лица были искажены в экстремальных эмоциях – они кричали, стонали, стискивали зубы от ярости. В руках у многих были предметы, напоминавшие оружие. Вокруг них были разбросанные вещи, среди этих вещей валялись другие раненые человечки. Часть рынка была объята пламенем.