Кряхтя и ругаясь, он приподнял тело коня и повернул, так что оно теперь неустойчиво лежало на спине ногами вверх, и тут услышал рокот приближающегося «роллса» и неясные возбужденные вопли его пассажиров. Он отогнал искушение снова обернуться и посмотреть в ту сторону, а вместо этого повернул конский труп и дал ему тяжело упасть на другой бок, высвободив из-под него хрупкое тело девушки.
Тяжело дыша от неимоверных усилий, Джейк упал на одно колено рядом с нею. Пуля попала ей в бедро, это он понял тут же, входное отверстие находилось дюймах в шести над коленом, и когда он быстро ощупал ей ногу, определяя, повреждена ли кость, ему на пальцы брызнул фонтанчик темно-красной крови, снова намочивший тонкий атлас ее бриджей. Джейк нашел выходное отверстие на внутренней стороне бедра, но уже понял – и по собственным ощущением, и чисто инстинктивно, – что кость не задета. Однако она продолжала терять кровь, так что он засунул палец в дыру в бриджах и, сильно дернув, разорвал их до самого низа, а потом и доверху, до самого паха. Рана была глубокая, синеватая на темной гладкой коже. Джейк оторвал штанину бриджей и быстро перетянул ей бедро выше раны.
Потом обеими руками покрепче затянул получившийся турникет, так туго, что ток крови из раны сразу же прекратился, завязал концы импровизированного жгута двумя узлами, и только после этого поднял взгляд, как раз когда «роллс-ройс» резко, с заносом, затормозил перед бронированной машиной.
Пассажиры лимузина явно были в замешательстве и недоумении, и Джейка опять охватило ощущение нереальности. На переднем сиденье торчал водитель, одной рукой вцепившись в руль, а другой сжимая винтовку так, что побелели костяшки пальцев, а сама рука тряслась, словно его поразил приступ лихорадки. Его лицо было пепельного цвета и блестело от пота – то ли от ужасного приступа лихорадки, то ли от не менее ужасного страха. Рядом с ним, на соседнем сиденье, скрючилась еще одна фигура, маленькая и жилистая, с темным иссохшим обезьяньим личиком, частично прикрытым огромной черной коробкой фотокамеры «лейка» с большими мехами объектива. На плече у этого типа тоже висела на ремне винтовка. На заднем сиденье «роллса» расположился огромный мужчина крупного телосложения с каменно-суровым выражением лица. Он держался собранно и уверенно, как настоящий человек действия. Опасный человек – это Джейк понял сразу же, а потом заметил, что у него майорские знаки различия. В одной руке он держал винтовку, а другой старался поднять на ноги еще одного человека в отлично сшитом мундире из дорогого габардина, украшенном серебряными значками и знаками его чина.
На голове этого офицера красовался лихо сбитый набок шлем с серебряным черепом с костями. Он походил на шутовского пирата с костюмированного рождественского бала, но лицо под шлемом было такое же бледное, как у водителя. Джейк сразу понял, что этому храбрецу совсем не хочется, чтобы его поднимали на ноги. Он вжался в угол сиденья, да так плотно, чтобы представлять собой как можно менее заметную мишень, и без конца лупил майора по руке. При этом он издавал пронзительные вопли протеста и размахивал очень дорогим на вид, искусно украшенным гравировкой пистолетом, так что сразу становилось понятно, что его присутствие в «роллсе» отнюдь не добровольное.
Джейк нагнулся над телом девушки, подсунул одну руку ей под плечи, а другую под коленки, очень осторожно, чтобы не причинить новой боли. Потом выпрямился, держа ее на руках, и она прильнула к нему как маленький ребенок.
Его действия заставили майора с суровым лицом перенести свое внимание на Джейка. Он навел на него винтовку и резко и властно скомандовал что-то по-итальянски. Это явно был приказ не двигаться, так что видя перед собой дуло винтовки и глядя в светлые глаза, без всякого выражения уставившиеся на него, Джейк понял, что этот человек выстрелит без всяких колебаний, если ему немедленно не подчиниться.