– Мои поздравления, – сказал он. – Ты весьма успешно разрешил данный конфликт, и я начинаю понимать, почему выбрал тебя в партнеры. – Джейк сунул сигарку в угол рта, глубоко затянулся и выпустил длинный шлейф голубоватого дыма, после чего самодовольно ухмыльнулся.
– Если у тебя есть какой-нибудь блат в королевском флоте, приятель, готовься пустить его в дело.
Джейк поднялся в «воронье гнездо» на салинге грот-мачты, который ритмично раскачивался и описывал широкую дугу вместе с самой мачтой, вызывая спазмы в желудке, и устроился там, стараясь держать быстро приближающийся к ним серый силуэт эсминца в объективе подзорной трубы.
Хотя боевой корабль был сейчас всего в десяти милях от них, его очертания быстро расплывались в сгущающейся тьме, поскольку усиливающийся бриз взволновал все огромное пространство моря и поднимал крупную волну, а солнце позади Джейка уже касалось водного горизонта, отчего восток быстро уходил в таинственную синюю тень.
Внезапно из расплывающегося силуэта корабля яркой иглой вырвался луч света и начал быстро мигать. Джейк перевел остальным запрос, переданный морзянкой:
– Что за корабль? – Он улыбнулся, а сам попытался прикинуть, насколько шхуна со всей своей массой парусов видна с эсминца и когда можно будет пожертвовать скоростью во имя невидимости.
Эсминец продолжал сигналить.
– Лечь в дрейф, иначе открываю огонь, – прочитал Джейк и злобно выругался: – Пираты проклятые! – Потом сложил ладони рупором и крикнул капитану на мостик: – Все паруса – долой! – Он видел внизу, на палубе, лицо грека, бледно отсвечивающее в сумерках. Грек посмотрел на него, затем повторил команду, и Джейк увидел, как разношерстная команда проворно полезла на мачты.
Джейк оглянулся назад, на маленький темный силуэт эсминца, теряющийся в бескрайнем пространстве моря, и заметил злобную красную вспышку – и выстрел бакового орудия громом раскатился во мраке. Он хорошо разглядел эту вспышку, и кожа у него на спине прямо-таки чесалась от страха, словно от множества ползущих по ней насекомых, пока он ждал все эти долгие секунды, в течение которых снаряд забирался высоко в потемневшее небо, а затем стремительно падал в направлении шхуны.
Он услышал его над головой, снаряд приближался с нарастающим свистом и визгом, а потом врезался в воду в полумиле впереди «Иронделль». На месте его падения в последних лучах солнца с грохотом поднялся высокий фонтан воды, цветом напоминающий каррарский мрамор, а потом его быстро снесло в сторону ветром.
Экипаж замер на мачтах, до смерти перепуганный свистом пролетевшего снаряда, а потом, словно от удара электрического тока, все зашевелились, заработали еще быстрее, в лихорадочном темпе, и сияющие белизной паруса быстренько упали и исчезли, так быстро, как молниеносно убирает крылья дикий гусь, севший на поверхность озера.
Джейк оглянулся на эсминец, и ему пришлось несколько секунд напрягать зрение, прежде чем он его отыскал. Интересно, что они теперь предпримут, когда паруса исчезли из виду. Могут, к примеру, решить, что «Иронделль» послушалась отданного ей приказания и легла в дрейф, не имея понятия о том, что шхуна продолжает идти на дизеле. Она, несомненно, им теперь не видна, ее низкий темный корпус больше не обозначен высокой белой пирамидой парусов. Джейк нетерпеливо ждал еще несколько минут, пока боевой корабль и сам исчезнет из виду, даже с топа мачты, после чего прокричал вниз греку новую команду; «Иронделль» резко взяла к ветру и, разрезая волны, легла на новый курс, в открытое море, стороной обходя прямой маршрут преследующего их эсминца.
Джейк велел держаться этого курса, пока тропическая ночь не окутала весь залив своим теплым толстым одеялом, сквозь которое пробивались только холодные белые лучики звездного света.