Сквозь деревья были видны остовы недостроенных домов.
— Вот мы и пришли…
Макс увидел четырехэтажное здание, напомнившее ему замок из детских книжек, большой и серый.
— Рва с крокодилами не хватает.
Пинчук крякнул.
— Да нет же, через пару месяцев дом заблестит.
Мужчины вывернули из-за угла. Вот тут-то и кипела жизнь. Настоящий муравейник. Строительные вагончики стояли в два этажа. Всего Максим насчитал двадцать вагонов. Напротив, метрах в десяти от городка, под навесом стоял большой, метров семь в длину, стол. Немного дальше Макс разглядел вагончик с двумя дверями. На крыше стояли две бочки.
— Да, не курорт, — обратился к Пинчуку Максим.
— Нет. Жить ты будешь не здесь.
— Неужели в замке?
— Пойдем. — Инженер взял Макса за руку и увлек за собой.
Они вышли за сооружение из вагончиков. То, что стояло там, хоромами не назовешь, но Максима это приятно удивило. Дача-прицеп метров шесть в длину стояла особняком, будто доказывая, что люди, живущие в нем, не простые гастарбайтеры, а элита. Рабочая элита. Еще работая на заводе в Салимове, Максим слышал, что таковой считались электрики.
Пинчук остановился и улыбнулся.
— Ну, как?
— Сгодится.
В домике сидели двое мужчин. Молодой, с курчавой головой, был одет в тельняшку и шорты; второй, седовласый, в очках на лиловом носу, сидел в одних трико с пузырями на коленях.
Пинчук представил Макса как бригадира, схватил какую-то коробку и пошел назад к микроавтобусу. Уже от двухэтажного строения крикнул:
— Я через неделю приеду!
— Часто он так? — спросил Максим у мужчин.
— Всегда, — усмехнулся курчавый.
Макс прошел внутрь и без приглашения уселся за стол справа от входа.
— Ну что, давайте знакомиться. Зовут меня Максим. Я из Салимова.
— О, да мы все земляки! — воскликнул седой. — Я из Фроловского, слыхал?
— Слыхал. А имя у тебя есть, фроловский?
— Ах да. Даниил Романович. — Мужчина протянул руку Максу.
— Я — Жека, — произнес курчавый и присел рядом с Даниилом. — Я из Подкумска.
— Да, все мы соседи, значит.
— Получается так, — весело произнес Даниил Романович. — Ну, так, может, за знакомство?
— Не, мужики. Я не буду. Я бы вздремнул. В поезде поспать не удалось. А вы можете, но только немного. Завтра в восемь ноль-ноль на работу.
Максим встал, огляделся. Слева от входа была дверь в спальный отсек.
— Максим, там две кровати. Правая — Данилы, ну, а левая — твоя, — сказал Женя.
— А ты где?
— А я, как закончим, здесь улягусь. — Женя показал на стол. — Его, если разложить, такой траходром получается…
Макс улыбнулся.
— Ладно, давайте, я спать. — И вошел в спальню.
* * *
Он долго не мог заснуть. Только глаза закрывались, как Даниил с Женькой выкрикивали очередной тост либо просто матерно восторгались рассказами друг друга. В начале девятого Максим все-таки уснул. Ему приснился сон.
Был август месяц. Он не мог этого знать; во сне было просто лето, но ему хотелось, чтобы это был август. В августе у него день рождения, и мама обещала подарить большой набор солдатиков — ковбоев и индейцев, сделанных как миниатюрные копии людей, с полными телами. Обычных, плоских, у Максима было много, но в какой-то момент они перестали его интересовать.
Был август — и его седьмой день рождения. Еще одна радость — через две недели Макс должен пойти в школу.