– Вот, плясуньи. На уши всю школу подняли. По тише, не то приму меры.
– Василий Иванович, вас никто не боится. Таких сторожей не бывает. Слишком вы добрый – смеялась Лика.
– Какой же я должен быть? Школу сторожу. Детей.
Виктор Маняев частенько приходил к ним. Рассказывал об учебе в институте. Здесь комнату он снимал. Майя Филипповна сдавала дешевле, чем остальные.
– Но это же школа. Разве можно тут сдавать комнаты? – возмущалась Оля.
– Ну и что? Все жить хотят. Я Майе Филипповне очень благодарен.
Он вскидывал пепельной гривой, пристально смотрел на Олю взглядом с поволокой.
– Запал на нее? – осведомилась Лика.
– Чисто профессиональный интерес. Можно я тебя нарисую? Мне такой типаж нужен.
– Не соглашайся. Придется раздеваться. Я видела его типажей. У него дверь, приоткрытая была, а я мимо проходила. Там девка голая лежала.
– Как это? – густо покраснела Оля.
– Можно и не голой позировать. Если не хочешь – удивленно округлил глаза Виктор.
– Я не хочу об этом говорить – в диком смущении Оля удалилась в комнату.
– Что с ней? Я ее обидел?
– Просто ей сложно пока. Только из села приехала, столько всего. Я хоть бывала в городах. А она только выехала. А ты «позируй, давай».
– Нет. Я не знал. Не хотел обидеть. Буду впредь аккуратней.
– Ну и че. Как мы тут? – шумно распахнула двери Маринка. Немного пьяненькая, в руках бутылка шампанского. Из объемной сумочки достала три фужера, с плеском налила пузыристой жидкости.
– Лох, домой иди – крикнула Виктору. – Мы побухаем.
– Зачем ты так. Обидела человека – одернула ее Лика.
– Ха. Человеком он будет, когда картины начнет продавать за баксы. А сейчас обычное чмо – громко ответила Маринка.
– Ты откуда. Двенадцать ночи.
– У Валеры была, в клубе была, к вам зашла, ночевать буду у Лерки проститутки. Одноклассница моя.
– Надеюсь, ты сама этим не занимаешься? – деланно возмутилась Лика.
– Чего такого? Не учите меня жить, помогите материально. Нормально тут?
– Как ремонт?
– Какой ремонт?
– У вас же дома ремонт?
– Ремонт? У меня дома? Не знаю. Может быть. Я три дня дома не была.
– Как это? – ужаснулась Оля. – А мама? Волнуется. Ты что же это делаешь?
– Тихо, тихо. Мама не волнуется, а налаживает личную жизнь. У нее мужик появился. Мы друг друга понимаем. Вы сюда ушли жить, готовиться. Я к подружке, тоже готовиться. Все понятно? Вопросов больше нет? Щас, докурю и пойду.
– Куда?
– Какая разница. Слава Богу есть друзья, а у друзей есть шпаги. Селяви.
Она, распевая что-то, выскочила на улицу. Девушки прильнули к окну. Подъехала темная машина, Маринка прыгнула в нее, и уехала.
– Какая она смелая – выдохнула Оля.
– Отчаянная – поддакнула Лика.
Незаметно наступили экзамены. Девушки выполнили все задания. То ли влияние Майи Филипповны, то ли знания самих девушек сыграло роль, но в списках, поступивших красовались их фамилии. От нервного напряжения последних дней, не могли даже радоваться. Из школы они переехали в общежитие. Им отвели чистую, маленькую комнату, где жила странная, щуплая девочка. Она затравленно посматривала на подруг, уткнувшись в религиозные книги.
– Как зовут? – подскочила к ней Лика.
– Надя я. Староверы мы – испуганно буркнула Надя.
– Староверы еще существуют? – дружелюбно спросила Оля.
– Конечно – обиделась Надя. – Были, есть и будут.
– Будут, будут – подмигнула Лика Оле. – Хоть курить тут не будет.
На электороплитке, которую заботливо дала Майя Филипповна, сварили зеленый борщ, накрыли стол, который поставили посередине комнаты. Стало по-домашнему уютно.
– Надя, садись с нами.
– Нет, я не хочу. Спасибо.
– Ты оставишь нас голодными. Мы без тебя не сядем – грустно сказала Оля.
Надя нехотя поднялась, с опаской села за стол.
– Вот и хорошо. Предлагаю жить дружно. Мы ведь ближайшие соседи – торжественно сказала Оля.
Справившись со своей скованностью, Надя тихо спросила.
– А вы верите в Господа нашего Иисуса Христа?
– Не знаю – неопределенно ответила Лика. – Это все народный фолкнер. Чушь собачья.
– Не говори так – испугалась Надя. – Он все слышит и видит. Накажет тебя жестоко.
– Ты как бабка Нинка. У нас в поселке живет бабка. Шепчет вечно молитвы. Смешно так. Ты же молодая девчонка. Очнись. Внушили тебе родители ерунду, ты и поверила. Теперь ты от них оторвалась. Живи свободно.
– Курить, пить, блудить? – возмущенно вскинулась Надя.
– И мы не собираемся курить, пить и блудить. Зачем впадать в крайности? Но и эта фигня зачем?
– Важнее Бога ничего нет – упрямо сказала Надя.
– Девочки, не ссорьтесь. Пусть верит, во что хочет – остановила их Оля.
– Но это же глупость.
– Для тебя. Но не для нее.
– Пойдешь с нами город посмотреть?
– А можно – смущенно посмотрела Надя.
– Привет. Егор тут? – распахнулась дверь, в комнату бесцеремонно ворвалась красивая, густо накрашенная девица. – Чего жрете? Класс. Мне тоже борщика налей – она уселась на кровать, резко подвинула к себе стол. – Давно жидкого не ела.
От неожиданности, Оля поднялась, налила ей борщ.
– Вкуснота. Кто так варит? Ты? – посмотрела на Олю. – Додельница.
– Я, Маня – протянула ей руку в кожаной перчатке с отрезанными пальцами. – Псевдоним. Гы. А так, я, Гуля. Из Узбекистана. Учусь в летном.
– А тут что делаешь? – с неприязнью спросила Лика.
– Егора ищу – грубо ответила Гуля, она не сводила глаз с Оли.
– Кто такой Егор?
– Какая разница? Сюда он точно не заходил, и не зайдет – бегло скользнула взглядом по Наде. – Как тебя зовут? – спросила у Оли.
– Оля.
Гуля лучезарно улыбнулась.
– Меня Лика, ее Надя.
– Ну, давайте – равнодушно глянула на Лику, коротко махнула рукой, ногой открыла дверь, и вышла.
– Стать такой, как она? Исчадие ада – посмотрела на Олю Надя.
– Думаю, она не стала такой, она всегда такой была.
Оля не могла забыть эту девушку. Настолько необычна она была. Даже взбалмошная Маринка не поразила ее настолько. Она была точно ветер свободы. Оля никогда бы не позволила себе вести себя так. Это будоражило, интриговало. Из Узбекистана, и такая. Загадка.
Они пошли в парк, катались на качелях. Окончательно освоившись, Надя рассказывала о своей жизни среди староверов. Жизнь ограничений и правил.
– Как же ты поступила сюда? Как тебя отпустили?
– Я способная. Совет собирался, там решили отпустить меня. С детства медицину люблю. Травы, отвары знаю. Животных лечить умею. Также людей выхаживала. В прошлом году Михаила медведь ранил. Я его подняла.
– Тогда конечно, тебе явно сюда – внимательно слушала ее Лика. – А кто такой Михаил?
Надя покраснела и отвернулась.
– Понятно. Он тебе нравится.
– Нет. Просто он хороший человек. И все.
– Когда ты получишь образование, надеешься приехать домой. И этот хороший человек тебя заметит и женится.
– Нет. Что ты? – замахала руками Надя. – Я и мечтать об этом не смею.
– Но действовать уже начала. Молодец – не унималась Лика. – Мне бы твою целеустремленность.
Надя молча улыбалась. Они вышли на широкую улицу, вымощенную красными плитами.
– Как тут красиво. Пошли к фонтану.
– Кого я вижу? – впереди шла кошачьей походкой Гуля. В кожаной мини юбке, обнажившей красивые, длинные ноги. Черные туфли на широкой танкетке, колготки в сеточку смотрелись агрессивно. Жесткие, как щетка, кудрявые волосы торчали разноцветными прядями. Красивые губы, густо накрашенные красной помадой растянулись в дерзкой улыбке.
– Господи, только не это – шепнула Надя.
– Да уж, особа не из самых приятных – тихо ответила Лика.
– Гуляете? – она махала на себя каким-то каталогом. – Жарко. Сука. Куда собрались?
– Мы уже погуляли. Идем в общагу – в тон ей ответила Лика.
Гуля прищурилась, презрительно поморщилась.
– Вот и ладушки. Мы с Ольгой погуляем еще. Надеюсь, никто не против – она схватила Олю за руку и потянула за собой.
– Оля, недолго – неуверенно крикнула вслед Лика.
– Ты что, ее мама? – бросила, не оглядываясь, Гуля.
– Хватит, отпусти – рывком вырвала руку Оля. – Мне больно.
– Извини. Я не хотела. Пошли, я тебе покажу город.
– Пошли.
– Девочки, садитесь. Куда вам надо? Мы в вашем распоряжении – высунулся из машины смуглый парень. Он широко улыбался. не сводя с Гули взгляда.