Корсаков Дмитрий Александрович - Меря и Ростовское княжество. Очерки из истории Ростово-Суздальской земли стр 3.

3

4

5

Долго пытались ученые антропологи уяснить происхождение финнов, на основании строя их черепа, долго не соглашались они между собой, к которой расе отнести финнов, к кавказской или монгольской, – пока на помощь к естествознанию не пришла сравнительная филология. На основании этой науки Кастрен признает особую группу племен, называемую им алтайской, к которой относит: тунгузов, монголов, турок, самоедов, енисейских остяков и финнов. Финны, живя с этими соплеменными им народами на горах Алтайских, двинулись в Европу, по предположению многих ученых, через Уральские горы, почему их долгое время называли уральским племенем. О распространении чудского, финского племени тоже не согласны между собою ученые. Иные распространяют его по всей Европе, видя следы его и в Британии, и в Испании; другие же ограничивают его пределами северо-востока Европы

6

Историческая роль финнов понимается учеными также весьма различно. Иные считают эту роль очень ничтожной, другие, напротив, приписывают финнам слишком большое участие в исторической судьбе новейших европейских народностей. А. Л. Шлецер, в своей «Allgemeine Nordische Geschichte», первый высказал мысль о ничтожности исторической роли финнов. «Ни один из народов этого обширного племени, – говорит он, – кроме мадьяров, не играл видной роли в истории, ни один из них не достиг продолжительного самостоятельного существования, ни один не заявил себя завоевателем соседних народов, но, совершенно напротив, все они стали добычей своих сильных соседей. Поэтому, – заключает Шлецер, – история финнов читается в летописях их победителей»

7

8

9

Все первоначальные сведения о финнах, о северо-востоке Европы, где застает их история – покрыты непроницаемым мраком.

Для представителей древнего мира, греков и римлян, северо-восток Европы был «украйной мира, страной, которую покинули люди и боги». Эта «украйна» являлась в их сказаниях сказочной, баснословной страной, обширным полем для разных вымыслов и фантастических рассказов. За Понтом Эвксинским с колониями по его северному берегу, за землей скифов обитали какие-то неведомые народы: исседоны, одноглазые аримаспы, грифы, стерегущие золото и блаженные гипербореи, жившие у хребта Рифейского (Уральских гор). Такова первоначальная этнография полуночных стран у Аристея. Не больше света находим мы и в свидетельстве Геродота о народах, живших на севере от скифов. Его невры, обращавшиеся в волков, андрофаги, меланхлены, фиссагеты – все это какие-то мифические расы, лишенные естественных этнографических признаков.

В таком же неясном, неопределенном виде перешли сведения о северо-востоке Европы от греков к римлянам. Страбон прямо отказывается передавать точные сведения об этих странах, потому что «по Танаису», говорит он, «мало что можно узнать по причине холода и бедности страны. Туземцы, народы кочевые, питающиеся молоком и мясом, могут сносить неприязненный климат, но иностранцы не в состоянии. Притом туземцы, – прибавляет Страбон, – не общительны, свирепы и дики и не пускают в себе иностранцев». Каталог народов, живущих между Доном и Волгой, представленный Плинием, до такой степени неясен, что Шафарик, приводя его, не решается сделать из него никаких выводов

10

11

12

Затем, до VI в. по Р. X. в письменных источниках нет сведений о финнах. Готский писатель VI в. Иорнанд, оставивший нам в своем сочинении «De Getarum sive Gothorum origine» хронику событий Остготского государства, одного из самых могущественнейших государств, основанных «новыми народами», первый из средневековых историков упоминает о финнах. Остготское государство Германриха в IV в. по Р. X. занимало обширное пространство древних Скифии и Сарматии, теперешней России. В числе народов, обитавших на этом пространстве в IV в. и подвластных Германриху, Иорнанд называет: весь, мерю, мордву, черемису и пермяков

13

14

Скандинавы знают также финнов. В их сагах, с исхода IX до начала XII в., идут положительные сведения о торговой и богатой страна Биармии, занимавшей, по исследованию ученых, пространство от Северной Двины до верховьев Камы и Уральских гор. Вся северо-восточная сторона России носит в этих сагах имя Гардарикии, т. е. страны городов. Если верить этим сагам, то у финнов существовала какая-то довольно сильная, в настоящее время погибшая цивилизация. Западные финны, ближе знакомые скандинавам, являются в их сагах искусными кузнецами и мечи их славятся в целом свете. Западная ветвь финнов говорит сама о характере своей народности в своих заунывных, тихо-грустных песнях, в своем богатом религиозно-героическом эпосе «Калевала»

15

Арабы, бывшие в торговых сношениях с Болгарией, оставили нам также несколько свидетельств о чудском племени. Они знают Артанию, в которой некоторые ученые желают видеть мордву-эрву, виссу (весь) и югру16.

Наш первоначальный славянский летописец Нестор помещает чудские народцы, «свой язык имуще», в «странах полуночных», в «Афетовой части». Он перечисляет их в таком порядке: меря, мурома, весь, мордва заволочская, чудь, пермь, печора, ямь, угра. Далее он говорит о них определеннее, показывая местности, занятые некоторыми из них: «…на Беле озере седят весь, а на Ростовском озере меря, на Клещине озере – меря же: по Оце-реце, где потече в Волгу, мурома язык свой и черемиси язык свой, мордва свой язык»

17

Новгородцы находились в давнейших сношениях и с западными, и с северо-восточными народцами чудского племени. Начиная с XI в., мы имеем несомненные свидетельства летописей и актов, доказывающие знакомство новгородцев с водью, ижорой, чудью (под которой г-н Костомаров разумеет ливов и эстов), емью, корелою, чудью заволочьскою и крайними чудскими северо-восточными народцами: пермью, печорой и югрой

18

Меря помещается Нестором при двух озерах: Ростовском и Клещине, а весь – на Бело-озере. Из последующего нашего изложения будет видно, что население у озер Ростовского и Переяславского (Клещина) стало центром заселения земли Ростовской, стало основным ядром образования этой земли, и что Белоозеро было сперва только одним из главнейших водных путей для проникновения в землю Ростовскую славянской колонизации и уже поздно вошло в состав Ростовской земли. Поэтому мы считаем необходимым остановиться теперь подробнее на рассмотрении мери.

Распространение народца мери, границы его поселений с точностью определить невозможно. Но многие ученые и исследователи местной старины пытаются провести эти границы, основываясь на археологических раскопках и на местных названиях урочищ и поселений, из которых многие до сих пор звучат не по-русски, а иные сохраняют в своем названии имя мери

19

20

21

22

23

24

Из представленных нами мнений ученых – исследователей местной старины – можно усмотреть, что главным образом меря жила в теперешних губерниях: Ярославской, Костромской, Владимирской (до Клязьмы) и северной части Московской губерний.

Как ни желательно было бы в интересах науки восстановить исчезнувшую физиономию мери, как ни желательно было бы вполне реставрировать этот народец, теперь не существующий, но мы не можем этого сделать в настоящее время, или, лучше сказать, мы не решаемся взять на себя этой задачи. Мы видели, каким неясным светом освещено для исследователя все чудское племя вообще, мы видели ту неустойчивость, которой до сих пор отличаются воззрения ученых на происхождение, распространение и историческую роль этого племени. Относительно отдельного чудского народца мери представляется еще больше неясности, еще больше неустойчивости в воззрениях. Даже самый материал, из которого можно извлечь некоторые данные о мери, не приведен в порядок, не сгруппирован должным образом, не проверен критически. Между тем материал этот в настоящее время, как нам кажется, достиг уже достаточной полноты для научной обработки.