Как он ни сдерживался, но закричал от невыносимой, адской боли. Он даже не потерял сознание, а все время мучился от боли и не мог спать по ночам. София должна заплатить за эти мучения, мерзавка.
– А ты не забыла, дорогая племянница, – сказал он наконец, – что в случае моей смерти ты не получишь ничего?
– Вы уже совсем ничего не соображаете, дядя, ром затуманил ваш мозг, – возразила София. – Ваш наследник – Джереми.
– Вовсе нет, дорогуша. Он – не мой племянник, потому что у меня нет завещания. Понятно?
– Это не важно. Мы – ваши ближайшие родственники, поэтому в любом случае Кэмил холл унаследует Джереми. А также и поместье в Фоуи.
– Это тебе Оливер Сассон сообщил? В перерыве между любовными занятиями?
– Вас это не касается. Имейте в виду, в моем пистолете – две пули, и они достанутся вам, если вы будете себя плохо вести. Повернись ка, Джереми, я посмотрю, сильно ли он тебя ударил.
Мальчик повернулся к Софии спиной: ткань рубашки от удара треснула, и был виден вздувшийся ярко красный след от кнута.
– Скотина! – негодующе вскричала София. – Как вы посмели ударить ребенка! Если бы пролилась хоть капля крови моего младшего брата, я не раздумывая прострелила бы вам живот, но считайте, что вам повезло. На этот раз я не буду стрелять. Обойдемся без кровопролития… Я забираю Джереми обратно в Кимберли холл, и не в ваших силах нам помешать. Да, и еще: я требую, чтобы вы оставили в покое меня и моего брата; и не смейте показываться в Кимберли холле или посылать туда вашего прихвостня Томаса. Пойдем, Джереми. А вы, дядя, только попробуйте сдвинуться хотя бы на дюйм, и я быстро с вами расправлюсь.
– А что ты, интересно, будешь делать, когда Райдер Шербрук вышвырнет вас из своего дома?
– А это уже не ваше дело.
– Томас сказал мне, что ты разместилась в спальне у Шербрука; теперь весь город только и говорит о том, что вы любовники. Твоя репутация безнадежна…
– Да что вы, дядя! Вы меня просто удивляете! – рассмеялась София. – С каких это пор вы заботитесь о моей репутации? Посмотрите на меня! Разве на моем лице не осталось следов от ваших побоев? А мое тело болит так, что даже если бы Шербрук и захотел чего нибудь, то я была бы не в состоянии удовлетворить его желание. Ни его, ни кого либо другого. Неужели вы настолько наивны, что не понимаете этого? Мы уходим, дядя.
– Уходите? К этому англичанину?
– Да. Он гораздо лучше вас.
– Да он вышвырнет вас на улицу! Я слышал, что у него слава донжуана; он соблазняет женщин, а потом быстро от них устает и бросает. Еще ни одной женщине не удалось удержать его надолго. Доверенный человек, которому я поручил следить за семейством Шербруков в Англии, написал мне, что красотки из кожи вон лезут, лишь бы очутиться в постели с этим сластолюбцем. Ты что, лучше других? Да тебе вряд ли удастся завладеть его вниманием дольше, чем на одну ночь.
– А мне не нужно его внимания. Я вообще не желаю его видеть или находиться с ним в одной постели. Пусть у него будет хоть сто любовниц, мне это все равно. Но Райдер Шербрук показал себя с хорошей стороны в той ситуации, в которой я оказалась из за вас, дядя; он заботится о Джереми и обо мне и при этом ведет себя так, как и положено истинному джентльмену. А джентльмены в моей жизни встречались крайне редко. Все, дядя, разговор окончен. Джереми, иди к выходу, я пойду за тобой.
– Но, Софи…
– Я сказала, хватит! Иди, Джереми, что ты стоишь?
Мальчик, бледный и усталый, медленно повернулся и пошел к двери. София посмотрела на дядю, опустила руку с пистолетом и прицелилась Тео Берджесу в колено.
– Я, кажется, передумала, дядя, – сказала она. – Я с удовольствием понаблюдаю за вами, когда вы будете хромать. Как, представляете себя в роли несчастного калеки?
– Нет, проклятая девка, не смей! – завопил Берджес и стремительно бросился к племяннице.