– А вы сюда надолго? – не без скрытого умысла спросила я. Если меня пригласили утихомирить бурные воды страстей, бушующих в Лайонсгейте, не мешало бы получить как можно больше информации, маскируя интерес под светский разговор.
– Могу никогда и не вернуться, – выпалил он в ответ. И оглядел комнату невидящим взглядом человека, целиком погруженного в свои мысли.
Затем он вроде как опомнился и взглянул на меня с веселой улыбкой.
– Впрочем, могу уехать и через две недели. Человек предполагает, а Бог… ну, сами понимаете. Никому не дано знать, верно?
– Это уж точно, – кивнула я. – Никому.
Он снова обрел самообладание и принялся рассказывать о своей жизни в Африке. Он очень живо повествовал о новой родной земле, и мне все больше нравился этот молодой человек. Я от души надеялась, что все неприятности, которые он так тщательно скрывал под личиной наигранного равнодушия, закончатся в самом скором времени.
И вот наконец я извинилась и направилась к Майло и его молодой обожательнице.
Он что-то рассказывал Люсинде, и та весело и звонко смеялась, позабыв о неприятной сцене за обедом. Я приблизилась, она с улыбкой обернулась ко мне, а Майло привстал с дивана.
– О, миссис Эймс! Ваш муж рассказывает такие забавные истории!
– Да, тут он у нас мастер, – согласилась я. Майло мог очаровать кого угодно. То был его прирожденный дар, но стоило ему приложить немного усилий, эффект получался просто потрясающий. Люсинда так и расцветала в лучах его внимания.
– Он рассказывал мне о своей лошади по кличке Ксеркс, – сообщила Люсинда. – Так забавно! Просто обожаю веселый нрав и блестящие черные волосы.
– Да, совершенно прелестное существо, – подтвердила я, не вполне уверенная, о ком именно идет речь – о Майло или его лошади.
– Мистер Эймс рассказывал мне просто восхитительные истории, – не унималась она. Затем немного замялась и добавила: – Так славно посмеяться после всех этих неприятных событий за обедом.
– Похоже, настроение у всех заметно улучшилось, когда мисс Ван Аллен покинула компанию, – небрежно заметила я.
– Она ужасная женщина, вы согласны? – спросила Люсинда таким тоном, словно это само собой подразумевалось. – Но очень хороша собой, настоящая красавица.
Я не могла не согласиться с этим ее утверждением.
– И наряды у нее просто изумительные. Никогда бы не подумала, что женщина умеет так стильно одеваться, прожив долгие годы в дикой стране. Но все ее туалеты – просто последний писк моды!
– Думаю, что по пути сюда она заехала в Париж, – предположила я. – И, похоже, легко адаптировалась к европейскому образу жизни. Не уверена, что то же самое можно сказать о мистере Робертсе. И дело не только в том, что он чувствует себя чужаком в нашей стране. Эти разговоры за столом были ему явно неприятны.
– Да, наверное. – Люсинда покосилась на молодого человека, сидевшего в другом конце комнаты. – Если честно, не понимаю, что может связывать этих двоих. Он слишком молод для нее. Лично я предпочитаю мужчин постарше. С ними куда интереснее. – Говоря это, она выразительно покосилась на Майло.
– Ладно, как бы там ни было, пойду поговорю с ним. Реджи все нет, некому исполнять роль хозяина дома.
– Будет очень мило с вашей стороны. – Такой молодой хорошенькой девушке, подумала я, больше пристало кокетничать с неженатыми джентльменами ее возраста, чем с моим мужем.
Нет, сегодня я просто образчик какого-то неиссякаемого ехидства.
Люсинда встала, разгладила юбку.
– Если позволите, пойду и составлю ему компанию на какое-то время.
Я заняла ее место на диване, придвинулась поближе к Майло.
– Пришла спасать меня, дорогая?
– Она не первая из твоих обожательниц, от которых мне приходится избавляться, – с улыбкой ответила я. – Хотя сегодня не тот случай, и я рада, что ты отвлек ее от мрачных мыслей. Уверена, ей трудно было перенести то, что произошло.
– Готов держать пари, сегодня ее явно игнорируют.
– Да, верно. Брату и сестре совершенно не до нее, они вряд ли уделили ей много времени по возвращении в Лайонсгейт.
– Не сомневаюсь, ее успешно развлечет этот удалой красавчик, так называемый помощник Изабель.
Что ж, я тоже надеялась на это. Но подошла к Майло вовсе не для того, чтобы обсуждать с ним Люсинду. Мне хотелось поговорить о том, что произошло за обедом. Однако не получилось. Как раз в этот момент в гостиную вошли Реджи и Беатрис.
– Прошу извинить за долгое отсутствие, – сказала Беатрис, – похоже, она никогда не теряла самообладания. – Всем подали кофе?
И вот разговоры вновь вернулись в нормальное русло, и каждый притворялся, что ничего особенного за обедом не произошло.
Я взглянула на Реджи. Он стоял рядом с сестрой и, похоже, был не прочь выпить.
Видно, не я одна заметила это, потому что почти тотчас же к нему подошел Хенсон с подносом, на котором стоял бокал. И содержимое бокала явно не походило на кофе, который пили все остальные.
– Может, сыграем партию в бридж? – неожиданно предложила Лаурель, глядя на Реджи.
– О, право, не знаю… – начал было он.
– А ты будешь моим напарником, Реджи. У нас всегда хорошо получалось играть вдвоем.
Он колебался недолго.
– Что ж, ладно.
– Беатрис?
– Нет, спасибо, Лаурель. – Она уселась у камина и закурила сигарету.
– А я буду играть в паре с мистером Робертсом, – заявила Люсинда. Вопросительно покосилась на него, и тот кивнул в знак согласия.
Игроки направились к столу в углу комнаты, а к нам подошел Гаррет Уинтерс.
– Рад, что удалось избежать этого развлечения, – сказал он. – Терпеть не могу карточные игры. – Я ничуть не удивилась его высказыванию. Мистер Уинтерс мало походил на человека, обладающего достаточной концентрацией для того, чтобы делать правильные ставки.
– Сегодня и у меня тоже душа не лежит к игре, – заметила я. – Похоже, вы были правы, когда говорили днем, что ситуация будет складываться не самым приятным образом.
Он рассеянно улыбнулся:
– Боюсь, что худшее еще впереди.
И, к сожалению, моя интуиция подсказывала то же самое.
Я рассыпалась в извинениях и удалилась в свою комнату, оставив Майло и мистера Уинтерса вдвоем – они хотели выпить еще немного. Этот вечер был полон событий, и я очень устала.
Винельда сидела в кресле, которое передвинула очень близко к камину, и читала книжку. Увидев, что я вошла в комнату, тут же отложила ее и вскочила на ноги.
– О, мадам! – возбужденно воскликнула она. – Неужели это правда? Ну, что за обедом было много криков и угроз?
Я никогда не переставала дивиться тому, с какой скоростью распространяются новости среди прислуги. А моя Винельда поистине служила магнитом для притягивания самых разных слухов и сплетен и всегда успевала подружиться со служанками в любом чужом доме.
– Да, возникли неприятные моменты, – призналась я. – Боюсь, что люди, собравшиеся здесь, не слишком ладят друг с другом.
– Жду не дождусь, когда вы расскажите мне все-все, – выпалила она и принялась расстегивать мне платье.
– О, это довольно долгая история.
– Ничего страшного, мадам. – Винельда обожала долгие истории. И скандалы влекли ее, как пчелу к меду.
Я шагнула из платья и тут же надела ночную рубашку, а Винельда пошла вешать платье в шкаф. Мне не слишком хотелось вспоминать случившееся за обедом, но я знала: горничная не успокоится до тех пор, пока не вызнает все подробности.
– Ну, все это началось еще несколько лет назад. Здесь погиб молодой человек, и мисс Ван Аллен написала об этом книгу.
– Да. «Жертва зимы», – бросила Винельда через плечо.
Я удивилась и обернулась к ней:
– Так ты знаешь эту книгу?
– Конечно, мадам. Одна из моих любимых. Я еще совсем молоденькой была, когда ее напечатали, но помню, какой тогда разразился скандал. Матушка сказала, что мне не следует такое читать, ну и естественно, мне стало еще любопытнее. И все мои подружки, и я купили по книжке. Скажу вам по секрету, я не раз краснела, читая, что там понаписано.