Младший Мэддокс принес подставки под горячее. Вскоре вошла его жена и поставила на стол стеклянное блюдо с сочной обильно приправленной свининой. Было видно, как Трэвис и Эбби влюблены: они не проходили друг мимо друга, чтобы не поцеловаться или хотя бы не соприкоснуться.
Тэйлор выдвинул стул рядом с Джимом:
– Садись.
Красно-коричневая ткань, обтягивающая сиденье, подвыцвела и кое-где запачкалась, но эта изношенность почему-то радовала глаз, как и сама семья Мэддокс, члены которой уютно притерлись друг к другу.
Джим поправил очки на переносице и посмотрел на меня. Его слегка отекшие глаза прищурились от улыбки:
– Выглядит неплохо, сынок!
На столе появилось картофельное пюре с горошком и подливкой из белого перца.
– У меня вообще губа не дура. – Трэвис улыбнулся жене.
Джим подмигнул Эбби:
– Это точно.
Как только он начал есть, я тоже взялась за вилку. По дороге в Эйкинс я три раза откусила сэндвич Тэйлора, думая, что этого мне хватит надолго, но оказалась не права.
– Боже мой, как вкусно! – произнесла я, закрыв глаза.
Федра была прекрасным поваром, и в «Пиле» меня хорошо кормили, но для того, кто каждый день ест в кафе, домашняя еда – это то же, что для других ужин в ресторане.
– А ты умеешь готовить? – спросила Эбби, и ее серые глаза пронзили меня до насквозь.
Ей хотелось защитить семью от вторжения недостойных людей. Я отнеслась к этому с пониманием: Мэддоксы многое пережили, и женщины, которых они приводили в дом, должны были проходить тщательную проверку.
– Немного. Но то, что я готовлю, я готовлю хорошо.
– Например? – сладко улыбнулась она, не переставая жевать.
– В основном завтраки.
– Тэйлор встает так рано, что успевает позавтракать? – задиристо спросил Трэвис.
– Заткнись, паршивец, – проворчал его брат.
– Не знаю, – ответила я, и все взгляды тут же устремились на меня. – Мы просто друзья.
У Эбби глаза полезли на лоб.
– Ой, – произнесла она, поглядев на Трэвиса.
– Детка, – попросил он, – передай, пожалуйста, соль с перцем.
Эбби взяла со стола две скляночки и протянула мужу. И он, и она казались слишком молодыми, чтобы носить обручальные кольца. И все-таки то, что они вместе, было для них совершенно естественно. Всю жизнь любить друг друга и строить общее счастье, – видимо, для этого они и родились.
– Мы тоже когда-то были друзьями, – невозмутимо заметил Трэвис.
Эбби сжала губы, чтобы не рассмеяться:
– Но я над этим работала.
Жуя, Трэвис покачал головой:
– Это еще кто из нас двоих работал!
– Рискну предположить, – сказала я, – что погоня была приятной.
Комнату заполнил басовитый хохот братьев Мэддокс, оттеняемый звонкими смешками Эбби. Я расслабилась: шутливые перепалки, смех, волнообразная мелодия разговора – все это напомнило мне обеденный зал «Пилы».
– Видимо, у вас аналогичная ситуация? – спросила Эбби.
Я перестала жевать. Тэйлор с надеждой посмотрел на меня и, не дождавшись ответа, перевел взгляд на брата:
– Лучше вы, ребята, расскажите, как дошли до такой жизни. Нам просто любопытно.
Трэвис и Эбби переглянулись. Он отправил в рот кусок мяса, а она подперла щеку рукой и влюбленно ему улыбнулась.
– Мы не ждали, пока нам все станет понятно, – сказал Трэвис, сглотнув. – Иначе я бы до сих пор за ней бегал. – Он наклонился и чмокнул Эбби. – А так, слава богу, беготня закончилась.