– Я откладываю все, что не идет на оплату жилья.
– Зато подумай, сколько фотографий ты могла бы сделать! – Он поднял свой телефон. – Эти я тебе не отдам!
Я пожала плечами:
– Люди разучились пользоваться собственной памятью. Смотрят на мир через объектив фотоаппарата или экран мобильного, вместо того чтобы запоминать, как вещи выглядят, как пахнут, – я сделала глубокий вдох носом, – как звучат, – мой голос, отраженный более низкими скалами, разнесся эхом, – какие они на ощупь. – Я дотронулась до плеча Тэйлора.
В его глазах загорелось что-то знакомое, и я спрятала обе руки в карман-кенгуру.
– Вот это я хочу сохранить, а не фотографии.
– Когда мы доживем до их возраста, – Тэйлор указал на седого мужчину с женой, – ты и фотографиям будешь рада.
Я постаралась сдержать улыбку. Возможно, он не вкладывал в свои слова того смысла, который я в них усмотрела. Тэйлор тронул мою ступню своей:
– Хороший получился день. Спасибо, что притащила меня сюда.
– Тебе это вполне под силу – я и не сомневалась.
– Я рад, что поднялся на эту гору вместе с тобой.
Наши глаза встретились. Не знаю, сколько секунд мы смотрели друг на друга. Было странно и неловко, и я понимала, что надо перевести взгляд, но не могла придумать куда. Хотелось видеть только его. Он переступил с ноги на ногу:
– Фэйлин?
– Да?
– Сегодняшний день не просто хороший. Для меня он, может быть, лучший из всех.
– То есть… вообще?
Тэйлор на секунду задумался:
– Что, если я скажу «да»?
Я моргнула и схватилась за лямку своего рюкзака:
– Давай спускаться.
– Вот так, значит, да? – На лице Тэйлора отразилось разочарование. – Я говорю тебе, что провел с тобой лучший день в моей жизни, а ты мне: «Давай спускаться»?
– Ну просто… – замялась я, – у меня нет с собой палатки. – А у тебя?
Тэйлор недоверчиво посмотрел на меня и раздосадовано вскинул руки:
– Может, нас отвезет вниз кто-нибудь из работников этого магазина?
– Нет, – я покачала головой и указала на дорогу: – Но мы поймаем машину там.
– Ты предлагаешь сесть на попутку?
– Не бойся. Я тебя в обиду не дам.
Усмехнувшись, Тэйлор пошел за мной. Держа большие пальцы кверху, мы прошли вдоль дороги ярдов пятьдесят, и наконец перед нами остановился красный мини-фургон. Женщина за рулем выглянула, и мы обе удивились.
– Корин! – воскликнула я, узнав маму Кёрби. – Что вы здесь делаете?
– Забираю Костаса.
Брат Кёрби, подросток, наклонился к стеклу и просканировал взглядом сначала меня, потом Тэйлора. Бо́льшую часть лба мальчишки закрывала бандана цветов американского флага. Под ней темнела полоска грязной кожи.
– Привет, Костас, – сказала я.
– Привет, Фэйлин, – ответил он и, снова приклеившись взглядом к своей игровой консоли, откинулся на спинку кресла.
Его ноги в перепачканных ботинках лежали у лобового стекла.
– Нам бы добраться до начала пешеходной тропы. Там у нас припаркована машина.
– Залезайте скорее, – махнула рукой Корин. – Вот-вот польет дождь.
Мы с Тэйлором уселись в задней части мини-фургона. Как только колеса завертелись, на меня обрушился шквал вопросов:
– Кёрби мне говорила, что у тебя новый друг, – Корин так поглядела в зеркало заднего вида, будто рядом со мной сидел не парень, а диковинный зверь.