Там они некоторое время оставались неподвижными, прислушиваясь к внешнему шуму. Затем они прошли палисадник, как вдруг равномерный шум шагов заставил их вздрогнуть.
Эти шаги раздавались на шоссе, окаймляющем гавань.
Они затаили дыхание и спрятались за лежавшие там доски.
Проходил отряд сипаев, они почти касались палисадника. Но солдаты ничего не подозревали, как и всегда, и шли совершенно спокойно, не бросив даже взгляда на сад отеля.
Когда шум их шагов затих в отдалении, то Эвель, Устариц и Вильгельм перелезли через решетку, проскользнули под тень бананов, окаймляющих берег, и приближались к небольшому зданию, в котором находилась потешная шлюпка губернатора.
Они подошли к ней в тот момент, когда на часах форта рейда пробило половину одиннадцатого. Никто не сторожил окрестностей кирпичного шале.
– Смелее, товарищи, – приказал Эвель, – примемся скорей за дело!
– Поди-ка сюда, мальчик, – сказал Пиаррилль Вильгельму, – наступило время, когда ты должен показать нам, что наши уроки не прошли даром и что из тебя вышел юнга на славу.
Виль не заставил повторять два раза. Он очень гордился своей ролью и старался всеми силами исполнить ее как можно лучше.
– Я нисколько не боюсь! – смело отвечал мальчик.
Не заставляя матросов объяснять ему, он обвязал веревку, которая должна была служить ему, чтобы спуститься в здание, вокруг талии.
Время было размерено, минуты сочтены. Нужно было понимать с полуслова и действовать быстро. Общая опасность придавала им силы и быстроту мысли. Эвель примостился около стены, а Устариц вскочил ему на плечи.
Виль с легкостью кошки влез сначала на спину первого, потом на спину второго. Но до окна недоставало по крайней мере полфута.
– Не бойся! – сказал Эвель.
Британский геркулес взял в свои широкие руки локти баска Пиаррилля, приподнял его, а вместе с ним поднял и ребенка. Виль положил свои руки на подоконник. Он сел на него верхом и принялся разматывать веревку.
Устариц и Эвель держали ее конец, а ребенок спускался в кирпичный шале и ощупью приближался к шлюпке. Оба моряка отправились к воротам, через которые должно было выйти судно.
– Мальчуган, – спросил Эвель, – видно ли тебе там?
– Не особенно, – отвечал Вильгельм, – но как-нибудь справлюсь.
– Трудно будет вытянуть шлюпку оттуда?
– Да, понадобится один удар краги, но только один удар, не более. Шлюпка полностью снаряжена. Нужно только натянуть паруса.
– Теперь отодвинь задвижки и открой ворота, чтобы мы могли войти.
Оба матроса слышали, как Вильгельм отодвигал задвижки у ворот. Несколько минут они находились в страшном беспокойстве.
Задвижки были отодвинуты, но как открыть замок без ключа?
Виль кричал им через замочное отверстие:
– Налегайте на правую половину, она поддастся!
Послышался страшный удар.
Но вдруг появилась новая опасность. На дороге послышались шаги.
Это, вероятно, возвращался патруль.
Они опять закрыли ворота, а сами спрятались под тенью деревьев.
Патруль приближался. Гул от двадцати ног, правильно ступавших по земле, раздавался по всей окрестности.
В одну минуту бедных матросов объял ужас. Патруль остановился на несколько минут, но это была фальшивая тревога. Патруль продолжал идти своей дорогой.
Тогда Эвель, Устариц и Вильгельм Тернан открыли ворота настежь и постарались поставить тележку на рельсы.
Послышался звук городских часов. Они пробили одиннадцать раз, и их эхо разнеслось в сонном пространстве.
Эвель посмотрел вдаль: весь горизонт был покрыт сплошным мраком.
Только на расстоянии двухсот метров виднелась белая линия, извивающаяся, как змея.
– Волна, – проворчал он. – Море поднимается. Капитан должен быть здесь.
– Капитан сказал, что мы выйдем в полночь, – произнес Пиаррилль Устариц. – Нам еще нужно ждать целый час.
– Только бы не взошла луна, – вздохнул бретонец.
– Ба! – весело воскликнул маленький Виль. – Господь покровительствовал нам до сих пор, так неужели Он оставит нас в последнюю минуту?
– Ты хорошо сказал, малютка, – поощрил его бретонец. – Будем ждать и надеяться.
В ожидании капитана матросы и мальчик уселись в шлюпку, закрылись парусами, чтобы охранить себя от насекомых, которых много водилось в той местности.
– По моему мнению, – сказал Эвель, – мы можем пока немного поспать.
– Спи, если хочешь, – согласился баск, – а я буду ждать капитана.
Он закрыл ворота во второй раз и приткнулся около них, закуривая трубку.
– Только не подожги камбуз! – проворчал Эвель, лениво растягиваясь на парусах, сложенных у мачты.
Однако сон матроса не был продолжителен. Раздался тихий протяжный свист.
– Слушайте, братцы! Будьте настороже, кто-то идет.
Этот кто-то был не кто иной, как Жак.
Трое товарищей были очень удивлены, увидев подошедшего к ним молодого корсара в бальном костюме. На нем были короткие брюки, рубашка с кружевным жабо, треуголка с шелковыми петлицами, а сбоку сабля с перламутровой рукоятью.
– Капитан, – спросил Эвель, посмотрев на него, – неужели вы думаете выйти в море в этом костюме?
На это капитан весело ответил:
– У меня не было времени переодеться, я только что вышел с бала. Но мы должны отправиться сию минуту, я переменю костюм на море. Тащите скорее шлюпку.
Тележка была не особенно тяжела. Англичане – народ практичный – умеют всегда прекрасно сочетать комфортабельность с удобствами жизни. В данном случае лорд Блэквуд даже превзошел своих соотечественников.
Крепления, которые удерживали шлюпку у стены, были открыты, и лодка быстро соскользнула вниз по железным рельсам. Осторожными методичными толчками матросы довели ее до берега и спустили на воду. Оставалось только снять тент, уставить подвижной руль и дожидаться прилива.
Это было недолго. Рельсы проходили довольно далеко за берег, так что люди стояли по пояс в воде, толкая шлюпку. Прилив мало-помалу поднял ее, а первая сильная волна освободила лодку от поддержек.
Четыре удара весел отделили их от берега на расстояние пятидесяти саженей.
– Кто из вас знает фарватер? – спросил Клавалльян.
– Кажется, никто, – ответили оба матроса.
– Тогда с Божьей помощью будем надеяться на нашу счастливую звезду и поедем.
Десять метров они шли вдоль загороди, брошенной англичанами далеко в море.
Море было очень бурным. Пришлось бороться со стихией и нельзя было натянуть паруса из предосторожности, чтобы лодка не опрокинулась. Около двух часов ночи показалась на небе луна. Она была только в первой четверти, поэтому свет был не особенно ярок.
– Нам нужно непременно достигнуть фарватера до начала дня! – сказал Клавалльян.
Каким образом пройти этот опасный переход без помощи лоцмана?
В ту минуту, когда они задумались над этим, само Провидение явилось им на помощь.
Лодка с индийскими рыбаками выходила из гавани и шла в открытое море. Она незаметно приблизилась к шлюпке беглецов.
– Слушайте! – закричал Жак своим товарищам. – Вот наше спасение.
Шлюпка остановилась, и в то время, когда рыбаки проходили мимо, Эвель и Устариц зацепили лодку баграми.
Сначала индийцы испугались, но потом успокоились, потому что баск бегло говорил на их языке. Он объяснил им, какая услуга от них требуется. Конечно, индийские рыбаки охотно согласились быть лоцманами беглецов и проводили их до выхода в фарватер, который начинался за барьером.
Следовательно, четыре француза были укрыты от преследования неприятелем.
Тогда только они решились поднять паруса. Для этого наступило время. В течение четырех часов Эвель, Устариц и маркиз гребли без перерыва, их руки не оставляли весел. Их ладони, не привыкшие к работе, покрылись мозолями.
Но все же нужно было как можно скорее прийти к какому-нибудь решению. Действительно, такое бегство на губернаторской шлюпке было равносильно сумасшествию. Только любовь к свободе могла заставить этих людей пренебречь всеми опасностями и пуститься в такое рискованное дело.