Из второго ряда поднялся длинный и сухой начальник полиции города Колотуна.
– А, господин Колдырь Беспросветный! – узнал его Дрын. – Можете забрать своего самогонщика обратно.
– У меня таких как он – навалом, – заявил Колдырь. – Раз прислали его сюда, значит, пусть остается. Лучших не будет. Нечего харчами перебирать…
Он уселся на место, а Дрын убил у себя на щеке комара. От последнего действия министр обороны рассвирепел и продолжил еще резче:
– Этот Трясун – просто шаловливый ребенок по сравнению с другим негодяем. Из города Джяна прибыл некий Рвач Такса. На третий день он утопил свой лучевой пистолет в болоте! Я думал, что этот Рвач просто растяпа. Как бы не так! Позавчера здесь, на Слякоти, в городе Гадюкинске банда налетчиков с помощью лучевого пистолета ограбила один из банков. Слава Дважды Грохнутому Богу, их поймали. Надо ли говорить, что номер пистолета совпадает с тем, который утопил Рвач? На допросе один из бандитов заявил, будто выменял это оружие в Усосанном Лесу на два ящика водки и пачку папирос, набитых джакоином! Кто прислал сюда этого мерзавца?!
Пахан Родимый со своего места произнес с достоинством:
– Я.
Дрын, окинув его взглядом, зацепился за усы и взревел:
– Встать!
– Еще чего? – спокойным голосом поинтересовался Пахан. – Вы министр обороны? Вот и командуйте своими вояками.
– Я сказал, встать перед старшим по званию! – заорал Дрын, выпрыгивая из-за стола.
– Если я встану – твое звание станет посмертным! – сообщил Пахан, вытаскивая из кобуры пистолет.
– Это что такое?! – вскричал Квас, обращаясь к Морсу. – Что себе позволяет этот военный выскочка? Он что, на джоккейном поле находится?
– Тихо, господа! – хлопнул по столу ладонью Премьер-министр. – Успокойтесь!
Дрын, пыхтя от злости, уселся за стол, а Пахан невозмутимо сунул пистолет обратно в кобуру.
– Господин генерал говорит правильные слова, – продолжил Морс. – Откуда брать людей для армии, если не из полиции? Потому надо отнестись к комплектации со всей ответственностью…
– У полиции своих дел невпроворот, – перебил его Квас. – И так людей не хватает. А тут еще какая-то армия появилась! Я предлагаю направить нашему послу в Шмордон запрос. Пусть он узнает, как имперцы комплектуют свою армию. Тем более, что в составе посольства в этот раз присутствует специальный атташе. Вот они все разузнают, сообщат нам, и тогда будем думать.
Крокозябл, наблюдая за этим бедламом из своего укромного места, тихо млел от смеха, который еле сдерживал внутри себя героическими усилиями. Но идиллия продолжалась недолго. Весь накал совещания был вызван комарами, которые, нюхнув противно вонявшего посла, медленными воздушными ручейками пролетали через дырки деревянного ящика и, хорошенько прицелившись, находили себе блюда по вкусу. Перепалка, возникшая между Дрыном и Паханом сопровождалась мощными шлепками, которые производились свободными от пистолетов и карандашей руками. Комаров становилось больше и больше, и уже весь зал присоединился к аплодисментам.
– Заберите всех своих мерзавцев обратно! – ревел с трибуны Дрын, шлепая комаров на своем лбу.
– Пользуйтесь теми, которых вам дали! – требовал Квас, прихлопывая очередное насекомое, обедающее на его ноге. – И еще спасибо скажи́те!
– Да разве можно так?! – гаркнул Дрын, окончательно выходя из себя. – Черт знает сколько этих тварей!
– Вы же сами захотели устроить здесь учебный центр, – ехидно заметил Квас. – Так сказать – для выработки у будущих офицеров навыков выносливости и терпения.
– Но не до такой же степени! – крикнул Дрын, водя глазами по залу.
Вдруг взгляд его остановился и уперся в декоративный ящик, за которым прятался Крокозябл.
– Ага! – взревел министр обороны. – Вот откуда они залетают!
Все в зале повернули головы в направлении, указанном Дрыном, и увидели плотное комариное облако, выползающее из решетки ящика для батареи.
Министр обороны вылетел из-за стола, сорвал со стены висевший там большой пенный огнетушитель и подбежал к ящику.
– Сейчас я вам устрою Пятую Шмордонскую войну! – крикнул он, сбивая с рукоятки огнетушителя ограничительную пломбу.
Крокозябл расширенными от страха глазами смотрел на действия министра обороны. Его мозг уже сообразил, что надо быстро удирать, но до ног команда пока не дошла и они оставались бездейственными. А зря!
Мощная струя пены, ударив в решетку, разделилась на десятки потоков поменьше, и все они вонзились Крокозяблу в лицо. Единственное, что он сумел сделать, когда летел вниз по лестнице, увлекаемый мощным потоком пузырящейся пены, – не заорать…
Через полчаса совещание закончилось и Пахан Родимый, находясь в крайне плохом настроении, вышел за ворота пропускного пункта. Вокруг него, отбиваясь от комаров, сновали люди, направляясь к ботам. Но Пахан на парковку не пошел, потому что ему сильно хотелось справить нужду. Справа от ворот начинался лес, и начальник полиции Джяна решительно двинулся именно в ту сторону.
Раздвигая усами ветки, он углубился в кустарник метров на десять, расстегнул ширинку форменных брюк и принялся делать то, зачем пришел. Неожиданно кусты разошлись, и прямо перед носом Пахана возник лорд Крокозябл.
Начальник полиции Джяна, как человек бесстрашный, невозмутимо завершил начатое им дело и только тогда обратил внимание, что стоявший перед ним посол мокр с головы до ног.
– Приношу свои извинения, – сказал Пахан, застегивая ширинку. – Я не знал, что вы отдыхали в этих кустах.
– Ах, бросьте, – махнул рукой Крокозябл. – Мокрой мою одежду сделали не вы.
– А кто? – поинтересовался Пахан, доставая и раскуривая большую сигару.
– Я здесь неподалеку рыбачил, – соврал посол. – Нечаянно упал в воду.
Пахан, пыхнув клубом дыма (отчего несколько сотен комаров, сдурев, шлепнулись на землю), более внимательно оглядел Крокозябла и заметил, что из высоких резиновых сапог рыбака выплескивается пена.
– Много поймали? – спросил начальник полиции.
– Да так. Пару щук, три сома и мешок карасей, – ответил Крокозябл, вытряхивая пальцем воду из уха.
– А я думал, что здесь кроме лягушек ничего не водится, – сказал Пахан. – Ну, не буду вам мешать.
Он развернулся и неторопливо пошел в сторону парковки.
– Простите, но у меня к вам есть один вопрос! – крикнул Крокозябл.
– Слушаю, – Пахан, остановившись, повернулся к послу.
– Вы случайно не видели мою жену? Я уже неделю не могу с ней связаться. Она не берет шморофонную трубку. Леди Крокозябл должна быть в Джяне…
– Она и сейчас там, – сообщил Пахан, пыхтя сигарой.
– Почему же тогда она не отвечает мне?
– Видимо, сильно занята.
– Чем?
– Она обучала Хачапура Волосатого управлению танком.
Сердце Крокозябла захлестнула огненная волна ревности. Он, задыхаясь, спросил:
– И часто их видят вместе?
– Скорее – видели, – ответил Пахан, насмешливо глядя на посла. – Причем ваша жена носилась в этой колымаге, сидя на пушке в обнаженном виде.
– Не может быть! – вскричал Крокозябл. – Она же леди!
– В первую очередь она женщина, а потом уже все остальное.
– Вы хотите сказать, что моя горячо любимая жена спуталась с этим макакоподобным бандитом?! – глаза Крокозябла метали молнии.
– Успокойтесь, – сказал Пахан обнадеживающим голосом. – Это уже в прошлом…
– Что «это»?
– Хачапур Волосатый. Сей жулик решил в бухте Джяна насыпать остров и построить на нем отель-небоскреб. Чтобы узаконить дело, он подарил танк судье Паю Даю. Теперь судья «рассекает» на нем, а ваша жена учит его управлению. Она перешла в чужие руки вместе с машиной как навесное оборудование; ну, или, скажем, как учебная документация.
Пахан Родимый рассмеялся.
Крокозяблу вдруг захотелось от всей души молодецким ударом в нос свалить с ног смешливого начальника полиции, а потом схватить его за усы и, раскрутив как следует, зашвырнуть на самую высокую елку. Он сжал свои тощие кулаки, но тут же понял, что если кто-то кого-то и зашвырнет повыше, то явно не он и явно не Пахана. Потому что выйдет все наоборот. От невозможности перевести свое желание в физическую плоскость бытия Крокозябл взвыл дурным голосом, развернулся и, ломая кусты, понесся в сторону полянки, на которой стоял его бот.