Внезапно в вихре примерок и репетиций спектакля у нее случился роман с актером.
– О, как он хорош собой! – Шептались в театре.
У Александры, как у всего женского состава театральной труппы, от одного взгляда на него замирало сердце. Талантливый, яркий, обаятельный. Не было такого человека, ни среди коллег, ни среди зрителей, который не улыбнулся бы в ответ на его очаровательную улыбку. Прикосновения и его взгляды во время примерок дали ей повод подумать, что она нравится этому мужчине. Видно, он не привык долго ждать и сразу пригласил её поужинать. Она, немного растерявшись, приняла это приглашение.
Парочка встретилась вечером в уютном кафе. Александра была тронута вниманием этого мужчины, а он преподнёс ей розу. Роман вспыхнул внезапно и горел настолько страстным пламенем, что Александра, подобно окрыленной птице, просто летала от счастья. Они сразу стали жить вместе, он читал для нее стихи, пел, танцевал, смеялся, репетировал свои роли и она, подыгрывая ему, тоже включалась в процесс его творческой жизни. Театральная жизнь стала их повседневным праздником.
Святослав, так звали этого мужчину, был полон физических сил, решимости, идей, желания двигаться вперед, но, как говорится, «и на солнце бывают пятна», был и у него недостаток, уж очень он любил выпить. Саша не разделяла его склонность к алкоголю, она не хотела участвовать в долгих шумных застольях, отказываясь много пить вместе с ним и с людьми, в компании которых их постоянно приглашали. Довольно скоро это стало проблемой в отношениях пары. Святослав демонстративно подчеркивал, что Саша своими отказами вести богемную жизнь оскорбляет его. Через какое-то время он начал высказывать свое недовольство вслух прямо при посторонних.
– Ты как старуха, – раздраженно говорил он, – мне становится скучно с тобой.
Александра часто из-за этого недопонимания между ними плакала. Но праздновать премьеры с размахом и пить по несколько дней она отказывалась. Старалась вести обычный образ жизни в надежде, что он остановиться. Тогда Святослав, выражая свой протест, запил в одиночку, прячась от Александры. Она страдала, понимая, что он пьет втихаря, так как часто находила бутылки с алкоголем, спрятанные то в белье, то в дальнем углу шкафа. Так Вячеслав незаметно для самого себя уходил в запой и остановиться самостоятельно уже не мог. Постепенно Саша выпала из его круга общения. Этот Сашин друг всё чаще злобно отзывался о ней да и об окружающем мире. Из романтика он постепенно превратился в циника. Шутки его становились всё более злыми, колючими, ехидными, жестокими и глупыми. Саше казалось, что Святослав спутал театральную постановку и обычную жизнь, так рьяно он драматизировал их совместную жизнь, разыгрывал скандальные пьесы дома, только роли уже принадлежали не актерам, а им самим. Заканчивались подобные спектакли упреками обеих сторон, слезами, мольбами о прощении, и потом, утром – походами в ларек за спиртным, шоколадкой и букетиком цветов для Саши, чтобы сгладить свою вину перед ней. Через три месяца такой театрально постановочной жизни, Саша собрала чемоданы своего обожателя и выставила его вон за дверь. Конечно же, расставание не обошлось без скандала, проклятий, слез, извинений, и снова упреков, на том роман Александры и Святослава и закончился.
Александра, переживая очередной разрыв с мужчиной, совершенно уверилась в том, она несет на себе родовое проклятье, прилипшее к их роду в глубоком прошлом за какие-то неведомые грехи. Она считала, что карма ее рода притягивает такое тотальное невезение в личной жизни.
Теперь Саша как могла боролась с чувством безысходности, с думами о бессмысленности своего существования. Дошивая костюмы к очередному спектаклю, она с ужасом думала о надвигающемся отпуске. Заказов в ателье было как на зло мало, она не могла, как обычно, погрузиться в работу и забыть о всех своих неудачах в личной жизни. Мысли и сны об этом преследовали ее.
Наступившее лето прибавило в жизнь непредсказуемости. Дожди и грозы, похожие на осенние, сменялись жарким знойным солнцем, и все это могло происходить по несколько раз на день, как в волшебной сказке про двенадцать месяцев, где в одно мгновение перед тобой могло промелькнуть несколько сезонов времен года. Да, к тому же, и влияние лунного затмения, которое пришлось на летний месяц июнь, отражалось на состоянии Саши, и возможно, из-за этого ей снились очень странные, тревожные сны. Не единожды снился ей конец света, где огромные волны цунами бушевали так, что глухой высокой водной стеной наползали на город и смывали его. А потом она, одна одинешенька, стояла на опустевшем берегу и смотрела в успокоившуюся воду, и не было больше ничего вокруг кроме этой воды. Рядом с ней был совершенно незнакомый человек. Вдруг наступила поздняя сырая осень, моросил холодный дождь, мелкий и колючий, словно стальные иголки. Александра, вся вымокшая до нитки, ежась и плотнее обмотав вокруг своих узеньких хрупких плеч широкий шерстяной шарф, стояла на эстакаде, проходящей над железнодорожными путями. Сквозь туман, вдалеке, ей виднелись лучи ярких огней, и сквозь сон, словно звучащие извне, доносились пронзительные паровозные гудки. Эти гудящие звуки, тоскливые, одинокие, наполненные ночным отчаянием, словно граничащим с чем-то мистическим, въедались в ее сознание, пронизывали насквозь. Оузеньки окружающий ее мир вдруг становился странным, пугающим, создавая ощущение того, что в любое мгновение может произойти все, что угодно. Смеркалось, и Саша вглядывалась в темное пространство. На перилах, скользких и покрытых льдом, она разглядела фигуру человека, сидевшую на корточках.
«Как так он на них держится?» – Подумала она.
Длинные, узкие, черные крылья, расположенные за его спиной, свисая, спускались вниз. Крылья были сложены, а человек печален. Саша вгляделась еще внимательнее в человеческий образ и увидела, что это девушка с прекрасным, но бледным лицом. Девушка с крыльями смотрела на поезда. Она была в глубокой задумчивости и словно погружена в переживания. Вдруг рев очередного паровозного гудка раздался с такой силой, что как будто разорвал воздух на куски. И тут Саша обратила внимание на ещё одного человека. Он стоял с обратной стороны моста, вцепившись крепко руками в скользкие перила, от напряжения пальцы рук дрожали, а самого его трясло. Человек был достаточно молод и симпатичен, но совершенно измучен жизнью. Его знобило, губы были синеватыми, он был очень худым. Парень явно готовился к прыжку с виадука на рельсы.
Глаза Александры привыкли к сумеркам, и ей было видно, как молодой человек тяжело дышал от страха. Кроме того, очевидно, он был болен, капли пота и румянец на щеках выдавал высокую температуру и лихорадочное состояние.
Но ту, нарушая естественную тишину, виадука с его лишь обычными звуками, нарушил неожиданно резкий, грудной женский голос, обращающийся к юноше.
Саша услышала этот голос, как и парень, который обернулся на него.
– Чего же ты ждёшь?! Боишься прыгнуть? – Спросил голос.
– Я ничего не боюсь! – Уверенно ответил парень.
– Да, это я уже заметила… – ответила девушка.
– Кто ты такая?! – Спросил парень. – У тебя крылья за спиной! У меня галлюцинации? Тебя не существует! – он зажмурился и мотнул головой.
– Ошибаешься, как раз я-то есть, всегда была и буду! А вот тебя не будет, если разомкнешь пальцы, – девушка передвинулась, пересев к нему ближе, она свесила ноги вниз и совершенно не боясь упасть.
– Кто ты такая? – Отчаянно прошептал парень, видимо что-то начиная понимать, глядя в её бездонные, поблескивающие в ночи, глаза.