– и она прислонилась головой к решетке, а потом потерла ее и оглянулась вокруг. – Дитя мое, я могу быть слаба и мало весить, и артрит мой меня просто поедом ест, но вот здесь, – и она указала на алтарную решетку, – я непобедима».
И тогда я улыбнулся при мысли, что она сильнее всех…
– Вскоре после того, как ваша семья уехала, у нас здесь случилось маленькое наводнение. Дождь, казалось, хотел наверстать упущенное – у нас не было дождя почти целый год, и все вокруг превратилось в пыль. Мисс Элла тогда носила с собой коврик и пульверизатор в кармане фартука. У меня и Мэтта появились в низу живота волосы, и мы решили, что нам пора попробовать и спиртное. Не помню, кому из нас первому пришло это в голову, но первый убедил второго, что это пойдет нам на пользу.
Кэти улыбнулась и откинулась спиной к решетке:
– Звучит: вы стали познавать смысл бытия!
– Не смейся, и твой день настанет.
– Ну, так расскажи!
– Мы сбегали на уголок, в бакалейную лавку, и стащили банку пива. Я даже помню его вкус, еще бы! Никогда я так не желал смерти, как после того, как хлебнул его.
Кэти рассмеялась и подтянула ноги к груди.
– Так или иначе, выйдя из лавки, мы открыли банку и распили ее.
Я улыбнулся и протянул руку:
– Не по глоточку приложились, а от души, как следует угостились. Выпили, наверное, сразу половину и по дороге допили и вторую. Я толкнул ногой входную дверь, и мир закружился перед глазами, начал колебаться, как маятник, из стороны в сторону, и передо мной возникли уже два Мэтта, и я толкался в три входные двери. В итоге я просто нажал дверной звонок. А потом с меня пот полил градом, и я понял, что все это плохо кончится. Дверь отворила мисс Элла, и меня тут же вырвало, и Мэтта, наверное, от солидарности со мной, тоже. Мы извергли на нее ореховое масло, варенье, белый хлеб – весь завтрак и, в придачу, все пиво.
Мисс Элла, решив, что мы подхватили какой-то ужасный желудочный вирус, впихнула нас в автомобиль и помчалась на скорости сто двадцать километров в час в приемную Моза. Мы стонали, держались за животы и продолжали изрыгать их содержимое. Моз внес нас в свой врачебный кабинет, стал срывать с нас одежду и наткнулся на жестянку из-под пива. Тогда он остановился и внимательно нас оглядел, а мы молились Богу, чтобы он нас сию же минуту убил, потому что если не он, то его сестра это сделает точно. И когда Моз вышел в приемную с банкой из-под пива и отдал ее мисс Элле, она едва не отправила нас на тот свет!
Кэти снова рассмеялась, а я продолжал:
– Она встала, схватила каждого из нас за ухо и потащила к машине, а нас выворачивало наизнанку от рвоты. Мы рыдали и вопили, просили прощения и обещали, что больше никогда-никогда не будем так поступать.
«Правильно, – сказала она, ткнув в воздух указательным перстом, – потому что, когда я с вами покончу, вы и вздохнуть не сможете».
Мы подъехали к дому, вывалились из дверцы прямо на землю и валялись там как мертвые, а она вышла из дома с хлыстом и, невзирая на это, стала нас им охаживать.
Кэти снова рассмеялась.
– Да, – я тоже улыбнулся, – теперь об этом забавно слушать, но тогда я молил, чтобы земля подо мной разверзлась и похоронила навсегда. Здорово она нас отлупила. А когда закончила, то сказала:
«Такер Мэйсон, если ты еще раз разозлишь меня таким поведением, я не то что кнутом, я дерево вырву из земли и поколочу тебя».
У меня кружилась голова, так что я не мог даже встать, но, вытерев слезы и глотая сопли, с трудом промямлил: «Слушаюсь, мэм».
– И когда же вы снова попробовали зелье?
– Через полгода. – и я рассмеялся. Мне было легко и приятно обо всем этом вспоминать.