Алина осторожно потрогала белую штуку, на которой сидели друзья. Только казалось, что она холодная как снег, на самом деле штуковина была приятная на ощупь, как лист бумаги в новой школьной тетрадке ребёнка-великана. Она уселась рядом с друзьями и спросила у Скамейкина:
– Что за странное имя ты дал Мишке? Я не поняла.
– Я ничего не давал, его всегда так звали. Помнишь, у него раньше был берёзовый туесок, который он держал в лапах, пока ты его не оторвала? Что на нём было написано?
Алина отлично помнила, что было написано на «кастрюле», которую она не отрывала, она сама как-то отвалилась.
– «Брусника» было там написано!
– Ты, Алина, невнимательная. Мишка, дай посмотреть твою берестяную кастрюлю!
Алина взяла туесок и принялась рассматривать. На узком цилиндре помещались только четыре буквы кряду, поэтому было написано в два ряда:
БРУС
НИ
Последние две буквы куда-то подевались, и действительно получалось: Брус Ни! И как Алина раньше не заметила? Ей стало стыдно за свою глупость. Она стала извиняться:
– Прости, Мишка! То есть, прости, уважаемый Брус Ни!
– Брус Ни дал обет молчания, поэтому я за него отвечу, – заяц продекламировал с большим чувством:
– Здорово он меня упростил! – восхитилась Аля. – Все бы так! А при чём здесь обед молчания? – девочка вспомнила, как мама всё время говорит за обедом: «Когда я ем – я глух и нем!». «Может быть, это и есть обед молчания?» – подумала Аля, а вслух сказала: – Брус Ни вроде ничего не ест.
– Ошибаешься. Он непрерывно всё поглощает и поэтому не может отвлекаться на слова.
– Что поглощает?
– Всё, что видит вокруг. Брус старается понять, и когда он полностью что-то понимает, это оказывается как бы внутри него. Это могут быть и вещи, и люди, и природные явления – всё ему интересно.
– Ам! – неожиданно сказал мишка. Он сидел неподвижно как статуя и с закрытыми глазами. – Аум! – повторил Брус Ни очень низким басом.
– Поэтому он такой большой стал? И много он уже съел? – уточнила Алина, на всякий случай отодвигаясь от медведя подальше.
– Много. Конфету, которую ты спрятала за диваном два года назад, любимый носок в мелкий цветочек, розовый чайник от детского сервиза, старую школу и старых друзей, и всё хорошее, что было на Украине.
– Ах вот куда всё пропадает?! Ах ты негодник! – воскликнула Алина. И, возмущённая, вскочила на ноги.
– Да ты не волнуйся! – успокоил её Скамейкин. – Скоро и ты там будешь. Цель практики Брус Ни – познать всю Вселенную! Однажды ты заметишь, что медвежонок куда-то пропал. Это будет означать, что ты оказалась внутри него, поэтому и не можешь его видеть.
Алина хотела ещё повозмущаться, но потом посмотрела на медвежонка. Какой он упитанный, надёжный и добрый. Как приятно отливает золотом гладкая шёрстка. И решила, что совсем неплохо будет жить внутри такого медведя. Тем более что сейчас они живут внутри пустоты. Как объяснил папа, Вселенная – это вакуум, пустота. А за пределами Вселенной вообще ничего нет. Даже пустоты. Лучше уж медведь, чем непонятное Ничто…
– Ну ладно, – согласилась Алина, – пусть ест, если он такой жадина.
– Это нормально для мужчины – быть жадным, особенно к знаниям. Понимаешь?
– Нет, – призналась девочка.
– Да это просто, сейчас объясню, – махнул лапой Скамейкин. – Мужчина – это тот, кто хочет стать самым большим, больше всех, а для этого он должен много знать, быть смелым и сильным.
– Я тоже хочу много знать! Наверно, я мужчина, – сокрушённо вздохнула Аля.
– Нет! – засмеялся заяц. – У тебя тоже есть мужское качество: жажда знаний. Но оно не главное и не делает тебя мужчиной.
– А что у меня главное?
– А вы, женщины, не хотите быть больше всех, но хотите быть самыми нужными. Это очень хитро! Мужчина хочет построить дом, и для него главное, чтобы он был красивый и большой! А женщина хочет жить в доме, и для неё главное – чтобы в доме было уютно. Мужчина похож на огромное дерево, а женщина – на сочное яблоко, ради которого сажали и растили это дерево. Без мужчины не было бы этого мира, но без женщины ни к чему было бы и создавать этот мир!
– Я всё-таки не понимаю, быть нужной – это что за качество?
– Это тысяча разных качеств и умений. Всё не перечислишь. Но чтобы всему этому научиться – жизни не хватит. Поэтому у женщины есть интуиция. Она схватывает на лету. Ещё минуту назад ничего не умела, а вот уже поймала что-то за хвост и научилась. Уже что-то хорошее делает: пирог, салат или причёску – и смеётся, и поёт, и танцует…
Алина вспомнила, как её мама обычно что-то готовит на кухне и часто, бывает, напевает и пританцовывает…
– Скажи, а на чём мы сидим? Что это за белая штуковина?
– Это твоё Сознание, Алина. И это – самое важное, что есть в человеке. Эта штуковина есть и у животных, но только человек может стать хозяином своего Сознания. Когда ты станешь Хозяйкой своего Сознания, тогда ты станешь настоящим человеком.
– А что нужно делать с этим Сознанием?
– Да что угодно! Оно словно пластилин. Ты можешь вылепить из него то, что тебе нравится. Но не торопись, ведь ты станешь тем, что ты вылепишь… Ну что, есть у тебя пожелания?
– Есть! Нельзя ли попрыгать на этой белой штуке, как на батуте?
Зайчонок удивлённо уставился на медвежонка:
– Ты слышал? Как мы раньше сами не догадались! Ай да Алина! – Скамейкин уже вскочил и тянул за руку медведя. – Пойдём, попрыгаем!
Они шли довольно долго, пока Алина не увидела, что во все стороны, на сколько хватало взгляда, расстилается белоснежная ровная поверхность.
– Чистое Сознание, – произнёс Скамейкин, оглядываясь вокруг. И с таким почтением и робостью произнёс он эти слова, что и Аля заробела и стала тревожно оглядываться. – Оно всегда поначалу такое безупречно чистое и гладкое. Но это скучно, правда? Как зимой без Нового года, – продолжил заяц. – Давайте пошалим? А?
И они стали шалить, прыгать и бегать и постепенно расшатали белую поверхность, и повсюду пошли волны, и над белым морем поднялся белый ветер. И в какой-то момент Алина поняла, что они переборщили и слишком сильно возмутили Сознание, но было уже слишком поздно: огромный белый вал поднялся и захлестнул её белым сновидением без снов. Потом она долго плыла в этом океане, наверное, тысячу лет.
А потом она заметила, что очередная волна несёт что-то разноцветное. Каких-то червячков. Это были звуки человеческой речи:
– Алина! Будь человеком! Вставай и умывайся. Уже очень поздно! – раздался мамин голос посредине белого безмолвия. И было очень странно видеть звуки, плавающие в прозрачном молоке Сознания. Она рассмотрела их получше. Они были похожи на разноцветных гусениц, покрытых густыми волосами, которые извивались и переплетались.
Алина хотела уже было испугаться, но потом увидела, что на волне, прямо среди червяков, невозмутимо сидит Брус Ни, и они даже не смеют прикоснуться к нему. Тут Алина поняла, что такое обет молчания. Это не связано с едой. Это магический ритуал, который даёт власть над словами. «Я тоже дам обет молчания, если слова меня будут обижать!» – решила Алина.
Словосочетание «будь человеком» показались Алине особенно противными. У слова «будь» были сверху такие крючки, которые за что-то всё время цепляли, и от этого возникало неприятное тянущее чувство в животе. А вот имя «Алина» оказалось розового цвета и всё такое гладкое, приятное. Слово «Алина» почувствовало внимание девочки и от этого стало разбухать, пока не лопнуло пополам. Получилось два червячка, потом из двух – четыре, а из четырёх – восемь. Скоро всё вокруг было заполнено её именем. Червячки-слова питались её вниманием и размножались.
Аля могла бы ещё долго ими любоваться. Но тут выплыли три новых слова: «Я что сказала?» – и зацепили Алину особенно противными крючками, которые вытащили её на поверхность. Она мгновенно проснулась в своей кровати. И всё, что она увидела, ещё мгновение колебалось волнами. Но потом всё успокоилось и стало привычным. И Алина подумала, что чистое Сознание очень приятная вещь, и есть у него только один недостаток – это то, что в белой пустыне может стать скучно.