- А хорош отсюда мой дом, правда? - сказал он мне - Посмотрите, как весь фасад освещен солнцем. Я согласился, что дом великолепен.
- Да - Неотрывным взглядом он ощупывал каждый стрельчатый проем, каждую квадратную башенку. - Мне понадобилось целых три года, чтобы
заработать деньги, которые ушли на этот дом.
- Я считал, что ваше состояние досталось вам по наследству.
- Да, конечно, старина, - рассеянно ответил он, - но я почти все потерял во время паники, связанной с войной.
Должно быть, он думал в это время о чем-то другом, потому что, когда я спросил его, чем, собственно, он занимается, он ответил "Это мое
дело", в только потом спохватился, что ответ был не очень вежливый.
- О, я много чем занимался за эти годы, - поспешил он поправиться - Одно время - медикаментами, потом - нефтью. Сейчас, впрочем, не
занимаюсь ни тем, ни другим - Он посмотрел на меня более внимательно - А что, вы, может быть, передумали насчет моего позавчерашнего предложения?
Ответить я не успел - из дома вышла Дэзи, сверкая на солнце двумя рядами металлических пуговиц, украшавших ее платье.
- Как, неужели это - ваш дом? - вскричала она, указывая пальцем на виллу.
- Вам он нравится?
- Очень нравится, но только как вы там живете совсем один?
- А у меня день и ночь полно гостей. Ко мне приезжают очень интересные люди. Известные люди, знаменитости.
Мы не пошли коротким путем вдоль пролива, а отправились в обход по шоссе и вошли через главные ворота. Дэзи восторженно ворковала, любуясь
феодальным силуэтом, который с разных сторон по-разному вырисовывался на фоне неба, восхищалась искристым ароматом нарциссов, пенным благоуханием
боярышника и сливы, бледно-золотым запахом жимолости. Было странно не видеть кутерьмы разноцветных платьев на мраморных ступенях и не слышать
никаких других звуков, кроме гомона птиц на деревьях.
И потом, когда мы бродили по музыкальным салонам Marie Antoinette и гостиным в стиле Реставрации, мне показалось, что за всеми диванами и
под всеми столами прячутся гости, получившие строгий наказ - не пикнуть, пока мы не пройдем мимо. А выходя из готической библиотеки, я мог бы
поклясться, что, как только за нами закрылась дверь, я услышал зловещий хохот очкастого Филина.
Мы поднялись и наверх, прошли по стильным спальням, убранным свежими цветами, пестревшими на фоне голубого и розового шелка, по гардеробным
и туалетным со вделанными в пол ваннами - и в одной комнате натолкнулись на растрепанного мужчину в пижаме, который, лежа на ковре, делал
гимнастические упражнения для печени. Это был мистер Клипспрингер, Квартирант. Утром я видел, как он с голодным видом слонялся по пляжу.
Закончился наш обход в личных апартаментах Гэтсби, состоявших из спальни, ванной и кабинета в стиле Роберта Адама; здесь мы сели и выпили по
рюмке шартреза, который Гэтсби достал из потайного шкафчика в стене.
Все это время он пристально следил за Дэзи и, мне кажется, заново оценивал каждую вещь в зависимости от того, какое выражение появлялось при
взгляде на эту вещь в любимых глазах. А иногда он вдруг озирался по сторонам с таким растерянным видом, как будто перед ошеломляющим фактом ее
присутствия все вещи вообще утратили реальность. Один раз он споткнулся и чуть было не упал с лестницы.
Его спальня была скромнее и проще всех - если не считать туалетного прибора матового золота.