. аб-солютно все!.. палаточные городки!.. грузовики! кухни! в общем, все!.. да! ты не поверишь!.. узкоколейка!.. из настоящего железа!.. а селения гаучо!.. о, послушай! сандалии, о которых я говорил! да там ими забиты все ангары! и сапогами тоже!.. а если ты им приглянулся! тогда держись!.. они готовы отдать тебе последнее!.. честное слово!.. даже бабки суют! и не вздумай отказываться – смертельно обидишь!.. они меня узнали, у них там был кинозал… со «звуком» и все такое!.. они видели меня в «Лисице»…
– Ты был неподражаем!..
Но мне не удается закончить свою мысль о том, как он был неподражаем!.. и т. д. и т. п… не только в «Лисице».. а и во всех остальных фильмах!.. ему хочется продолжить свой рассказ! я вынужден замолчать! он торопится мне все рассказать!.. у него мало времени!
– Мало времени, но почему?
– Харон! ты слышишь!
Его снова охватил страх… Харон!.. этот неотвязный Харон…
Здесь что-то было не так…
– Как ты попал на речной трамвайчик?
– Через Эмиля!.. Эмиль!.. Эмиль!
Зовет он его.
Эмиль занят… он спускается… точнее, скатывается… вниз по трапу… Ля Виг представля-ет ему меня.
– Фердинанд!
Эмиль меня не узнает… впрочем, как и я его… я его совсем не помню… в том, что я изме-нился, нет ничего удивительного… а он? я ничего не понимаю…
Ля Виг снова приходит мне на помощь… ужас… Эмилю здорово досталось… жуткая ис-тория!.. он явился сюда с кладбища!.. Эмиль! да, Эмиль! немудрено, что я его не узнал!.. прямо с кладбища!.. из общей могилы… вот такие пироги! а случилось следующее: он вышел с Почты, а лягавые его уже поджидали… скрутили его! наручники на руки!.. и «вперед»! потащили за со-бой!.. точнее, собирались потащить!.. толпа им не дала!.. прохожие!.. они оттесняют от него ля-гавых! «продажная шкура из Л.Ф.Д.!» и всей толпой набрасываются на него!.. линчуют! разры-вают на части! срывают с него одежду! и секунды не прошло! а на нем живого места не осталось!.. бедра!.. голова! таз!.. все переломано!.. глаза он тоже сразу лишился!.. вот почему у него повязка… и ходит он так забавно, как-то боком, как паук, раскачиваясь всем корпусом… когда он сходил по трапу, узнать его было невозможно, он напоминал какое-то чудовищное насекомое… по правде говоря, с его стороны было полным идиотизмом объявиться среди бела дня!.. да еще на почте!.. в центре города!.. лягавые это еще куда ни шло, но толпа!.. его даже не успели доставить в Отделение!.. на улице Булуа!.. он превратился в кровавое месиво!..из мяса и костей!.. таково уж предназначение толпы: превращать людей в месиво из мяса и костей!.. он так и остался лежать на тротуаре перед почтой!.. над Ле Аль пронесся клич… «кончай его!».. так они все вопили! живодер и тот до такого не додумался бы… «На Тье ! в яму!.. и немедленно!..» знаете, в этом было что-то фатальное… денек для прогулок он выбрал самый неподходящий… это был день Священного Отмщения… Эмиль был не одинок! в тот день тысячи подверглись линчеванию… в тот же самый день!.. из Л.Ф.Д. они были или нет… повсюду!.. в провинции… в Париже…
Так вот!.. Эмиль оказался в общей могиле… а к концу пятого… или шестого дня… покой-ники зашевелились… точнее все вокруг него заходило ходуном!.. трупешники… зашевелились, закопошились под ним!.. и на нем!.. стали выползать!.. да-да!.. вылезать из могилы… выбираться наверх!.. Эмиль побывал под Москвой, он перенес три русские зимы, и уже чего-чего, а жмуриков видел достаточно, причем погребенных еще более варварским способом!.. их сваливали в ямы еще более огромные! в кратеры, овраги, сооружали для них настоящие Пантеоны, только не из мрамора, а из разного дерьма!.