Принес два стакана, звякнул одним о другой, и мы дружно отпили клюквенного сока из тяжелого уотерфордского хрусталя. Затем задница его вернулась в кресло, ноги – на краешек стола, а взор – к городу.
– Ты, наверное, интересуешься, каков твой статус в нашей компании.
Я слегка приподнял брови, надеясь, что это продемонстрирует ему: ну да, я заинтересован, но давить не хочу.
– Ты отлично для нас поработал, и я помню, что обещал подумать о том, чтобы после завершения дела Трескоттов взять тебя в штат.
– Помню такое, да.
Он улыбнулся, снова отпил соку.
– Ты полагаешь, дело завершено?
– С Брэндоном Трескоттом?
Он кивнул.
– Полагаю, да. Насколько в этой ситуации вообще можно надеяться на успешное завершение. Я имею в виду, что моей задачей было вынудить его проколоться и продемонстрировать свое богатство до того, как до него под видом стриптизерши доберется какая‑нибудь журналистка из таблоида. Думаю, Трескотты уже начали перепрятывать свои активы.
Он хохотнул:
– Начали вчера, часов в пять вечера.
– Значит, все хорошо. По‑моему, я справился.
Он кивнул:
– Так и есть. Ты сэкономил им кучу денег и показал нас в хорошем свете.
Я выждал – сейчас появится «но».
– Но, – сказал он, – Брэндон Трескотт сказал родителям, что ты угрожал ему. И к тому же оскорбил его. На его же собственной кухне.
– Назвал его идиотом, если правильно помню.
Он взял со стола листок бумаги:
– И кретином. И придурком. И шутил на тему того, что он отправляет людей в кому.
– Он ту девчонку в больницу отправил, – сказал я. – Пожизненно.
Дент пожал плечами:
– Нам платят не за то, чтобы мы беспокоились о ней или ее семье. Нам платят за то, чтобы мы не допустили, чтобы
– Да о какой драке речь?
– О какой драке? – Он усмехнулся и отсалютовал стаканом. – Ты думаешь, что носишь красивый костюм, а я вижу только классовую ненависть, в которую ты закутан. И клиенты наши тоже ее видят. Как ты думаешь, почему ты до сих пор не познакомился с Большим Д.?
«Большим Д.» в компании звали Моргана Дюхамела, семидесятилетнего главу компании.