Мари‑Жанна не хотела, но пришлось…
– Чтобы вы поплатились? Но за что?
– За зло, которое мы якобы причинили. Это все из‑за Поля! – проскрежетал старый Люсьен, кидаясь на племянника, который отступил, машинально подняв руку, чтобы защитить лицо.
Но владелец кафе вдруг остановился, словно охваченный страхом, и Лола сделала вывод, что он в последний раз решился на нечто подобное.
– Успокойтесь. Причем тут Поль?
– Тот псих хотел отомстить за моего идиота‑племянника. Он осмелился утверждать, что мы эксплуататоры и что Поль из‑за нас разбился, упав с лестницы! Вы только подумайте!
Ингрид и Лола вернулись в суматоху отделения скорой помощи. Ингрид рассказала подруге все, что знала об уборщике с лицом печального домового. Они дождались измученного Диего, сообщившего им новости. Старая Мари‑Жанна поправится. Ее вовремя освободили из подвала, где она провела не меньше двух суток. Она точно описала Адама Нона. Диего и подумать не мог, что этот человечек, всегда такой внимательный к больным, мог угрожать оружием семидесятилетним хозяевам кафе и держать их в погребе, пока не последует смерть. Как бы то ни было, Нона так и не нашли.
– В каком часу он начинает работу? – спросила Лола.
– Никогда не обращал внимания. Адам как будто всегда был здесь. Хотя, если подумать, у него было странное расписание. Но это еще не значит, что он убийца.
– Ты мне как‑то сказал, что считаешь его loco, – вставила Ингрид.
– Он больше времени проводил, слушая жалобы больных, чем общаясь с коллегами. Этим все и ограничивалось.
– Ты мог бы найти его адрес в отделе кадров?
Диего согласился, и они предложили ему перекусить с ними в «Канон‑дез‑Ами». Лола не решалась в этом признаться, но, несмотря на бурные события, ее терзал волчий голод. Она проглотила большую порцию омлета с ветчиной и сыром, пока Ингрид клевала булочку с маслом. Диего подошел к ним и поздоровался с хозяином. Тому хотелось поболтать, но медбрат вежливо прервал его.
– В больнице паника. Заведующий кадрами рвет и мечет. На самом деле Адама не существует.
– Что за бред? – удивилась Лола.
– У администрации нет его личного дела. И нет никакого контракта о приеме на работу.
– Адам работал нелегально?
– И этого нельзя сказать, потому что никто никогда не платил ему ни гроша.
– Разве такое возможно? – вытаращила глаза Ингрид.
– В таком необъятном улье, как больница Святого Фелиция, возможно все, – недовольно заявила Лола. – Достаточно белого халата, швабры, да если он еще и вел себя неприметно, – и дело в шляпе. Кто‑то же прожил пятнадцать лет в одном из терминалов аэропорта Шарля де Голля!
– Как же отыскать Адама Нона без адреса?
Лола краем глаза наблюдала за задумчивым лицом Диего. Ингрид, не в силах разобраться в произошедшем и высказать какое‑либо предположение, пыталась отбить воспоминание о вони в погребе «У Люлю», потягивая отвар ромашки. Снова и снова она вспоминала Жерара, бьющегося с дверью, растерянную и злобную физиономию Люсьена, изможденное лицо его жены. И представляла себе Адама Нона у постели Поля. Что же он мог ему рассказать? Очевидно, произошла подмена. Поль поведал уборщику о своей повседневной жизни, а тот решил, что она слишком грустна и несправедлива, чтобы оставить все как есть. Он преподнес урок жизни двум престарелым эксплуататорам, подкрепив его угрозой применить оружие. А если бы никто не пришел им на выручку? Долго бы еще протянули эти потерпевшие крушение с «Медузы» в своем море пива?
– А что ты о нем думал? – вновь спросила Лола.