– Не считая рассказа о его отце‑мяснике.
– Этот факт всплыл лишь потому, что нужно было получить разрешение на строительство комнаты‑кладовой, когда он реконструировал дом. Я видел чертежи. Мне нужны были объяснения.
– Когда это было?
– Двенадцать лет назад, – сказал Васкес. – Но он не поведал всей истории своей семьи. Так, эпизоды. Никакого серьезного обсуждения.
Фелипе, старший из двух криминалистов, просунул голову в дверь.
– Инспектор, вы не могли бы сейчас к нам подойти?
Фалькон кивнул. Васкес передал ему визитку, ключи от дома и сказал, что пробудет в Севилье еще как минимум неделю – до отпуска в августе. Направляясь к выходу, он попросил Фалькона открыть дверь в другом конце мясницкой комнаты. Она вела в гараж, где стоял совершенно новый серебристый «ягуар».
– Его доставили только на прошлой неделе, инспектор, – сказал Васкес. – До свидания.
Фалькон присоединился к экспертам, возившимся в кухне. Фелипе наблюдал, как Хорхе исследует ножки кухонной мебели.
– Что у нас есть? – спросил Фалькон.
– Пока ничего, – ответил Фелипе. – Пол недавно вытерли.
– А рабочие поверхности?
– Нет, они все в отпечатках. Только пол, – сказал Фелипе. – Надо думать, с литром жидкости для труб в животе он довольно долго бился в конвульсиях. У вас, инспектор, не было камней в желчном пузыре?
– Бог миловал, – отозвался он, уловив отблеск ужаса в глазах Фелипе. – Разве не говорят, что это лучше всего позволяет мужчинам понять, как больно рожать?
– Я сказал об этом жене, но она напомнила, что оба ребенка весили почти по четыре кило, а желчный камень – примерно девять граммов.
– Среди мучеников редко встретишь сострадание, – сказал Фалькон.
– Во время приступов я как безумный метался по полу в ванной. Там повсюду можно было найти отпечатки.
– Следы пальцев на бутылке есть?
– Один комплект, очень четкий и явный… что тоже странно. Никогда бы не подумал, что сеньор Вега сам покупает себе жидкость для очистки труб. Тут должны быть чьи‑нибудь еще отпечатки.
– Туда, видимо, подмешали кое‑что покрепче, какой‑то яд, или он, помимо этого пойла, принял таблетки. Обычный очиститель подействовал бы не сразу, так ведь?
– Странный способ, если хотите знать мое мнение, – подал голос Хорхе, оторвавшись от изучения кухонной мебели.
– Думаю, слово «странный» относится ко всему, что мы здесь увидели, – сказал Фалькон.
– Да, место преступления выглядит как‑то… неправильно, – подтвердил Фелипе.
– Я еще подумал, что оно чудное, – добавил Хорхе.
– То есть ничего определенного? – уточнил Фалькон.
– С этими местами преступления всегда так, – сказал Фелипе. – Важно то, что не обнаружено. Я только взглянул на пол, сразу понял: «Нет, это мне ничего не даст».
– Ты слышал про записку?
– Бред, – сказал Хорхе. – «…растворены в воздухе, которым вы дышите…» О чем это?
– Звучит абстрактно, – сказал Фалькон.
– А эти дела с одиннадцатым сентября? – спросил Хорхе. – Мы далеко от Нью‑Йорка.
– Он, наверное, финансировал Аль‑Каиду, – ухмыльнулся Фелипе.
– Не шути с этим, – предупредил Хорхе. – В наше время все возможно.
– Я знаю только, что тут все неправильно, – сказал Фелипе.