К двадцати четырем годам Джинни окончила Йель и изучала педагогику в Коламбии; всякий раз, когда Сэм попадала под мою ненадежную опеку, няня откровенно наслаждалась властью телохранительницы, личного сопровождающего и спецназовца-наемника. В этом раскладе я был нестабильным государством третьего мира, с коррумпированным правительством, некондиционной инфраструктурой, восстаниями мятежников и экономикой в свободном падении.
– Извини, – сказал я, бросив куртку на стул. – Не уследил за временем. А Сэм где?
– Спит.
– Ты нашла ее облачную пижаму?
– Нет. Мне надо было на семинар четыре часа назад!
– Я тебе заплачу вдвойне, наймешь репетитора.
Я вынул бумажник, вручил Джинни долларов пятьсот, которые она быстренько запихала в рюкзак, затем тщательно ее обогнул и зашагал по коридору.
– Ой, мистер Макгрэт. Синтия спрашивала, нельзя ли ей поменяться с вами на следующие выходные.
Я остановился у закрытой двери в конце коридора, обернулся:
– Зачем?
– Они с Брюсом едут в Санта-Барбару.
– Нет.
– Нет?
– У меня свои планы. Мы блюдем расписание.
– Но они уже обо всем договорились.
– Ничего, отменят.
Джинни собралась было возразить, но захлопнула рот, почувствовав (и вполне справедливо), что ступать на территорию между двумя людьми, некогда родными душами, но теперь даже не родней, – все равно что гулять по диким районам Пакистана.
– Синтия вам позвонит, – тихо отметила она.
– Спокойной ночи, Джинни.
Неопределенно вздохнув, она удалилась. Я вошел в кабинет, включил лампу на столе, толкнул дверь.
Санта-Барбара. Еще не хватало.
На столе в рамочке – фотография Саманты, снято в день, когда она родилась, лицо древнее, эльфийское. На стене – киношный постер с учтивым, но утомленным Аленом Делоном в «Самурае». Подарок моего прежнего редактора в «Инсайдере». Сказал мне, что я ему напоминаю главного героя – одинокого французского киллера-экзистенциалиста, – и это был отнюдь не комплимент. У дальней стены, сувениром братства «Фи-Пси» Мичиганского университета, – бурый, продавленный кожаный диван (где я потерял невинность, а также набил на клавиатуре все свои лучшие статьи). Над диваном в рамках – обложки моих книг: «Государство МастерКард», «В погоне за капитаном Куком: пираты открытых морей», «Сырец: грязные тайны нефтяной индустрии», «Кокаиновые карнавалы». Поблекшие суперобложки – типичнейший конец девяностых. И копии самых знаменитых моих статей в «Эсквайре», «Тайме» и «Инсайдере»: «В поисках Эльдорадо», «Черноснежный ад», «Выжить в сибирской тюрьме». Два гигантских окна против двери выходили на Перри-стрит и покоцанный тополь, хотя сейчас было темно и не видно.
Я подошел к книжному шкафу в углу – рядом мой портрет, кадр из прошлой жизни: я в Манаусе, в обнимку с hecatao, капитаном сухогруза. Бесит, до чего я счастливый и загорелый. Я налил себе скотча.
В 2007 году, в трехнедельной поездке по Шотландии, я купил шесть ящиков «Макаллана».