– Что? – не понял профессор. – Молодой человек, вы на кого учились?
– Специалист-проектировщик ракет тяжелого класса.
Профессор поперхнулся воздухом, а аудитория впала в восторженное оцепенение, справедливо решив, что после такого казуса, остальные получат оценки практически автоматом.
– Может вы устали? – вкрадчиво спросил профессор, давая Николаю шанс на спасение.
– Нет, я готовился и не устал.
– Коля, – профессор перешел на отеческий, сочувствующий тон, – как ты мог учиться на ракетчика в дорожно-транспортном институте?
– А ракеты разве не транспорт? – резонно спросил Николай.
– Да у нас!… – едва не вспылил профессор, но опыт позволил ему вовремя сдержаться. – Скажите, Николай, где вы проходили преддипломную практику?
– На Байконуре.
– Где!? – воскликнул профессор, а голос дал петуха.
– Шестая и седьмая пусковые площадки, – уточнил Николай.
– И что вы там делали? – поинтересовался профессор, явно опасаясь ответа.
– Заправщики обслуживал.
– Заправщики – это же автомобили?, – осторожно уточнил профессор и получив утвердительный кивок, слегка расслабился. – Вот видите, машины – не ракеты, вас это не навело ни на какие мысли?
– Я думал, практикантов к ракетам не пускают.
– Как у вас все складно, – согласился профессор, – допустим. В таком случае, скажите, откуда в ракете карбюратор?
– Как откуда? – поразился Николай. – А как же они летают?
– Вот как, интересный вопрос, а мы у специалиста уточним! – нашелся профессор и повернулся к одному из членов госкомиссии. По слухам этот член имел непосредственное отношение к космосу, только какое и почему всегда с удовольствием заседал в госкомиссиях по автомобильным специальностям, никому известно не было. – Серафим Петрович, скажите, есть в ракете карбюратор?
– Гм, – зажевал губами член комиссии, – видели те, коллега…
Профессор стал серо-зеленым и, бросив тревожный взгляд на Николая, приник к уху Серафима Петровича:
– Вы чего? Скажите просто – нет.
– Дело в том, – зашептал член комиссии, – как бы это точнее сформулировать…
– Не знаете, – догадался опытный в научных интригах профессор.
– Да почему же не знаю? – обиделся член комиссии. – Просто вопрос деликатный.
– Секретность? – сделал вторую подачу профессор и угадал.
– Точно! Это молодой человек, информация закрытого плана и разглашать ее здесь не рекомендуется.
– Ага, – кивнул профессор, – уяснили, Николай? Давайте поступим так: оставим пока открытым вопрос о том на кого вы у нас пять лет учились, а вернемся к автомобильному карбюратору, вы готовы? Рассказывайте.
Николай скомкав сунул в карман добрую половину листочков и замогильным голосом начал:
– Карбюратор состоит из следующих основных частей…
Ситуация вернулась в привычное для профессора русло, но тем не менее, он решил не дремать, и даже погонял экзаменуемого, задавая провокационные вопросы.
– Очень даже хорошо, – подвел он предварительный итог, когда Николай умолк, – а что у вас вторым вопросом?
– Устройство и принцип работы гидравлической тормозной системы.
– И? – поднял бровь профессор, прямо-таки прижигая энтузиазм и странные поползновения студента суровым взглядом.
– Тормозная система лунного модуля, как пример не подойдет? – уточнил Николай без особой надежды.
– Нет! – встрепенулся Серафим Петрович.
– Устройство автомобильной системы гидравлических тормозов…
* * *
После Николая отвечать вышла Леночка отличница и, хотя профессор прекрасно понимал, что от нее ждать неприятностей не приходится, все же нет – нет, да и вздрагивал, если докладчица делала подозрительные паузы в докладе. Следующим вызвался Угрюмов Михаил – человек так же надежный, хоть и звезд с неба не хватающий. «Вот, и слава богу, что не хватает, – одернул себя мысленно профессор, – Смирнова вполне достаточно».
– Очень хорошо, Миша, следующий!
К кафедре нехотя направился Ринат Шакиров, шел он долго, что-то ронял, поднимал, спотыкался и все время зачем-то оглядывался на задние ряды.
– Молодой человек, не задерживайте, вы прям как на эшафот идете, – поторопил профессор.
– Билет номер сорок три, вопрос первый: виды и принцип действия устройств и механизмов принудительного обогащения топливной смеси.
– Хороший вопрос, – откинулся на спинку стула профессор, – Приступайте.
Ринат, смотрел в окно и молчал.
– Уважаемый, вы готовы отвечать?
– Да, – ответил Ринат и вновь погрузился в тягостное молчание.
– Видимо, нам с вами придется расстаться…
– Нет, почему же, при использовании газотурбинных механизмов, особенно в сочетании с карбюраторными двигателями…
При упоминании карбюраторов профессора схватила легкая судорога, но он взял себя в руки, Смирнов лишь исключение, не стоит нервничать. А студент, тем временем, продолжил:
– Мы можем достичь максимальной тяги и ускорения, теоретически, вплоть до выхода в гиперпространство… – профессор окаменел и не подавал признаков жизни, Ринат покосил на него глазом, покосил и продолжил, – теоретически, потому что на практике еще нерешена проблема сопутствующего раздвоения личности…
– Ииии!!! – взвыл профессор.
– И это серьезная проблема, но к нам, техникам она не относится…
– И! И как это вам поможет при ремонте трактора К-700?! – заорал профессор в бешенстве. – Как вы будете ремонтировать трактора или не те же танки?! Вы на них в это пространство собрались?!
– Что вы такое говорите, профессор! – ужаснулся Ринат. – На тракторе пашут, в космос на раке…
– Молчать, – тихо велел профессор, но таким голосом, что по аудитории прокатилась волна ледяного воздуха. – Вы не сдадите экзамен, если не оставите ракеты в покое. Отвечайте на вопрос строго на примере двигателей внутреннего сгорания.
– Я…
– Да, и, желательно, на примере дизельных двигателей внутреннего сгорания.
– Но…
– Еще раз упомянете – карбюратор, никогда не получите диплома!
– Как скажете, – Ринат убрал в карман часть листочков. – По мнению академика Харькова, самым перспективным направлением в… пусть будет машиностроении, – профессор пристально и неотрывно смотрел на студента, – будет переход от к… бензиновых двигателей к дизельным оснащенным новыми и перспективными системами увеличения мощности при снижении объема и веса самого двигателя, что увеличит полезную грузоподъемность… трактора! Системы имеют следующие основные части…
– Вижу, вижу готовились, – подвел итог профессор, – второй вопрос.
– Второй вопрос перспективы развития и практического применения системы ГЛОНАС! – жизнерадостно продекламировал Ринат.
– ГЛОНАС – это же спутники? – убитым голосом сам себя спросил профессор, – И причем тут наш институт?
– Как, причем? – удивился член комиссии, как-то причастный к космосу. – Вы меня удивляете, коллега.
– Я сам себя удивляю, – кивнул профессор, – ну, продолжайте.
– Развитие системы ГЛОНАС позволяет с достаточно высокой долей точности определить расположение объекта во времени и пространстве… – начал Ринат, но профессор его перебил.
– Прям вот во времени и пространстве?!
– Конечно, конкретно в какое время в какой точке находится… трактор!
– Ах, трактор, – закивал профессор. – Трактор – другое дело.
– Перспективы развития в трехмерной системе координат рассказывать? – с опаской поинтересовался Ринат.
– А сейчас они что, в плоскости? – поднял бровь профессор.
– Ну, отчасти, система используется, в основном, для определения места нахождения объекта на поверхности планеты, недостаточность группировки спутников и привязанность их к орбите Земли не позволяют нам определять место расположение объектов дальше орбиты Луны…
– Стоп! Я сомневаюсь, что в ближайшее время возникнет необходимость определения местоположения трактора даже на Луне, не то что за ее орбитой, – пресек профессор опасную тему, – давайте вернемся на Землю нашу грешную. Расскажите принцип действия данной системы.