На пороге я обернулась. Розалия Никитична продолжала полулежать в подушках. Руки ее спокойно держали сложенный газетный лист, а на лице играла легкая улыбка. Я растерялась. Во взоре старухи было явное торжество и плохо скрытая радость.
Сами понимаете, в каком настроении я ехала домой. Прежде чем войти в квартиру, следовало успокоиться. Томочка совсем недавно родила сына Никитку. Представляю, в какой ужас она придет, услышав про то, что случилось у Бабкиной.
Не в силах объясняться с Тамарой, я зашла в первое попавшееся кафе, оказавшееся третьесортной забегаловкой. Столы тут были круглые, пластмассовые, шаткие, зато чай неожиданно разливали не в одноразовые пластиковые, а в стеклянные граненые стаканы. Я давно уже не встречала подобные в системе общепита. Да и весь интерьер харчевни навевал воспоминания о 80-х годах. Слегка обшарпанные стены, в меню сосиски с тушеной капустой и яйцо под майонезом, а между легкими столиками бродит бабища в некогда белом халате и отвратительно воняющим обрывком вафельного полотенца вытирает пролитые на столешницы лужицы того, что гордо именуется тут кофе.
Следовало развернуться и уйти сразу, но на улице неожиданно повалил снег, и я, купив чай, устроилась за столиком рядом с кассой.
Жидкость, плескавшаяся в стакане, вызвала приступ ностальгии. Мне не сунули бумажный пакетик с ниточкой, нет, здесь наливали нечто кирпично-красного оттенка из огромного чайника с деревянной ручкой. На вкус пойло напоминало отвар из веника, точь-в-точь такой, каким нас потчевали в школьной столовой.
Я обхватила ладонями стакан и попыталась успокоится, тут отворилась дверь, и появился дядька в рваной темно-синей куртке. Нетвердым шагом он подошел к буфетчице и попросил:
- Надька, дай стакан.
Баба, хозяйничавшая за стойкой, повернулась, уткнула кулаки в крутые бедра и отрезала:
- Фиг тебе, двигай отсюда.
- Ну, Надюха, - заскулил пьяница, - жалко, что ли? Дверь снова хлопнула, и появился еще один мужичонка бомжеватого типа в засаленном плаще.
- Долго ждать-то? - недовольно спросил он. - Чего копаешься, Петруха?
- Так стакан не дает!
- И не дам, - взъелась буфетчица, - в прошлый раз разбили, а я из своего кармана плати. Заказывайте у меня водку, будет из чего пить.
- У тебя с наценкой, - протянул Петруха и вытащил из кармана бутылку, - вон, такую же в магазине приобрел дешевле.
- Ну и ступай в магазин пить.
- Надюха, дай стакан.
- Пошел вон.
- Во жадина. Что же нам делать?
- Из горла хлебайте, не впервой, - держала оборону Надежда.
- Так у Ваньки лихорадка на губе, - возразил Петруха, - кому заразиться охота, ну кинь стакан.
- Сказано, нет, - вызверилась "барменша" и отвернулась.
Петруха огляделся по сторонам и обратился ко мне:
- Девушка, вам стаканчик нужон?
- Я из него чай пью.
- Нет, вон тот.
Пальцем с грязным обломанным ногтем он ткнул в пластмассовую вазочку с салфетками.
- Это берите, - милостиво разрешила я. У самой папенька из бывших алкоголиков, и я хорошо знаю, каково сейчас мужикам, вон, прямо трясутся от вожделения.
Петруха аккуратно вытащил салфетку и сказал, сдергивая пробку:
- Я из стаканчика хряпну, а ты из бутылки допьешь, коли заразный.
Ванька согласно кивнул. Тоненькая струйка прозрачной жидкости наполнила емкость. Петруха отдал бутылку приятелю. Тот мигом опрокинул в себя остаток и занюхал рукавом. Петька крякнул, взял стакан и.., не сумел поднять его.
- Чегой-то? - удивленно протянул мужик.