- И что ты ему сказала? - поинтересовалась я.
- А то же, что и Татьяне Андреевне, - улыбнулась Томуся. - Обещал помочь, у него полно знакомых.
Что верно, то верно - не имей сто рублей, а имей сто друзей...
- Что у тебя? - спросила Томуся.
Я на секунду задумалась. У подруги больное сердце, мерцательная аритмия, приступ может спровоцировать любое волнение, даже радостное. Ей явно не стоит рассказывать про трупы на Большой Дорогомиловской улице.
- Пока ничего, - пробормотала я, - нашла людей, которым принадлежала сорочка. Теперь следует выяснить, кем им приходится Вера.
- Может, лучше все же обратиться в милицию, - протянула Томуся. Я покачала головой:
- Нет. Скажи, как бы ты поступила, убеги у тебя из дома психически ненормальная сестра или дочь? Ночью, почти голая.
Томуся распахнула свои огромные голубые глаза и с жаром возвестила:
- Ну сначала следует звонить дежурному по городу, потом по знакомым, пусть все ищут; объявление на телевидение, в газетах...
- Погоди, - остановила я ее пыл, - думается, многие поступили бы так же, но не все. Веру не ищут, и это наводит на нехорошие подозрения.
- Какие?
- Вдруг ее просто выставили вон? Избавились от лишнего рта, работать-то она не может! Значит, милиция сдаст ее в психушку, и девушка просто сгинет.
- И что ты предлагаешь? - спросила Томуся.
- Давай поищем ее семью и разузнаем потихоньку, что к чему. Если не получится найти родителей, обратимся в органы.
- Ладно, - тут же согласилась Томочка, - мне жаль Верочку.
Юрка проснулся в полседьмого и тихонько начал складывать кресло. Я услышала скрип и выползла в гостиную. Юрасик расстелил накидку и шепнул:
- Кофе дашь?
- Только растворимый, - тоже шепотом отозвалась я.
Мы прошли на кухню, где приятель получил не только чашку "Нескафе", но и два яйца с куском колбасы.
- Кто это у вас еще поселился? - поинтересовался Юрка, поспешно глотая завтрак.
- Ты вчера не понял? Кристина, моя племянница.
- Нет, я про другую. На диване кто спит?
- Вера, тоже родственница.
- Ясно, - буркнул Юрка и начал искать сигареты.
Я подождала, пока он закурит, и спросила:
- Юрасик, можешь сделать доброе дело?
- Смотря какое, - осторожно ответил майор. - Если опять гроб выносить, то ни за что!
Недавно в четвертом подъезде умерла девяностопятилетняя Анна Семеновна. Родственников у старушки кот наплакал, и всем им далеко за восемьдесят. Этакий цветник из божьих одуванчиков. Мы с Томочкой взялись помочь при организации похорон - испекли блины, сварили кутью, накрошили "Оливье". Оказалось, что выносить домовину некому, собрались на похороны только крайне пожилые люди.