Но потом, когда денежный ручеек не превратился в полноводную реку и круг наших
клиентов по-прежнему ограничивался шестью стариками, которые вместе платили 103 доллара в неделю и расстреливали мои патроны, я начал
волноваться.
- Нужно время, - говорил я себе. - Имей терпение.
Однако ничего не изменилось и к концу четвертого месяца, поэтому я принял решение переложить часть ответственности на Люси и созвал
семейный совет.
- Мы должны подновить нашу школу, дорогая. Потом начать ее рекламировать. Беда в том, что до Парадиз-Сити пятнадцать миль. Это много. Если
люди не знают о том, что мы здесь, с какой стати они приедут к нам.
- Да, - кивнула Люси.
- Я куплю краску, и мы начнем приводить нашу школу в порядок. Что ты скажешь?
- Я согласна, - она улыбнулась. - Нас это развлечет.
Вот так мы и развлекались во второй половине того ясного солнечного дня. С моря дул легкий ветерок, волны лениво плескались о песок, солнце
еще припекало, хотя тени становились все длиннее.
Я красил тир, Люси - бунгало. Один раз мы прервали работу, чтобы выпить по чашечке кофе, второй - чтобы съесть сандвичи с ветчиной. В
очередной раз макая кисть в ведро с краской, я увидел черный "кадиллак", приближающийся к школе.
Я опустил кисть в ведро, торопливо вытер руки и выпрямился. Люси, я заметил, последовала моему примеру. И она с надеждой смотрела на
большой черный автомобиль, выкатившийся на подъездную дорожку.
Я различил шофера и двух пассажиров на заднем сиденье. Все в широкополых черных шляпах, выглядели они, как три нахохлившиеся черные вороны,
застывшие на шесте. Наконец "кадиллак" остановился в десяти ярдах от бунгало.
Я направился к низкорослому, коренастому мужчине, вылезшему из машины. Второй пассажир и шофер остались на своих местах.
Теперь-то, оглядываясь назад, я вижу, что в манере держаться этого человека чувствовалось что-то зловещее, хищное, но все мы крепки задним
умом. А подходя к нему, я лишь надеялся заполучить еще одного клиента. Иной причины для его приезда сюда я не видел.
Коренастый мужчина смотрел на Люси, которая слишком стеснялась, чтобы поздороваться с ним, затем повернулся ко мне. Его полное смуглое лицо
осветилось улыбкой, блеснули золотые коронки зубов. Он шагнул навстречу, протягивая маленькую пухлую руку.
- Мистер Бенсон?
- Я самый.
Мы обменялись рукопожатием. Кожа у него была сухая, словно спинка ящерицы. В пальцах чувствовалась сила.
- Огасто Саванто.
- Рад познакомиться, мистер Саванто, - знать бы тогда, сколь мало радости принесет мне эта встреча.
Мне показалось, что ему лет под шестьдесят и родом он из Латинской Америки. Полное лицо с едва заметными оспинками, усы щеточкой,
скрывающие верхнюю губу, и змеиные глаза - бегающие, подозрительные, даже жестокие.
- Я слышал о вас, мистер Бенсон. Мне говорили, что вы прекрасно стреляете.
Я смотрел на "кадиллак". Шофер более всего напоминал шимпанзе: маленький, темнокожий, с бусинками глаз на плоском лице и сильными
волосатыми руками, спокойно лежащими на руле. Рассмотрел я и второго пассажира. Молодой парень, тоже смуглый, в солнцезащитных очках на пол-
лица, в черном костюме и ослепительно белой рубашке.