– Флоу, – вдруг сказала она, не отводя глаза. Я стоял, как вкопанный, не зная, что это значит. – Флоу, – повторила она, и ткнула в себя пальцем.
– Джон, – наконец я понял и улыбнулся. Но дальше разговора не было.
– Тибе нуку запо, – произнесла она что-то, типа этого, обращаясь к сидевшим. – Суму тубу лапи.
– Лапи гуту, – встал пожилой мужчина. – Коре тине пета?
– Коре Шон сита мета, запо куру. – Спокойно сказал Флоу и повернулась ко мне.
Я наблюдал за ними и, естественно, не понимал ни слова. Сейчас я опять смотрел на девушку.
– Шон гуту пета лика, коре муну лото. – Она показала мне в сторону своего дома, однако, я опять ничего не понял. Она заметила это, и подойдя ближе, и взяв меня за руку, легонько потянула к своему дому. У входа она слегка меня подпихнула, и я вошел вовнутрь. Весь пол был застлан шкурами диких животных, а в углу, видимо была устроена кровать из сена, высохшей травы, покрытая тоже большой шкурой зебры. Сомнений, что это была Африка, у меня не осталось. В доме валялась еще куча всякого хлама, куски деревьев, коры, какие-то палки разных размеров, и тому подобное. Флоу показала мне на свою кровать и закрыла глаза, насколько я понял, она отвела мне место для ночевки, и мне захотелось ее отблагодарить. Я показал ей просто на пол и закрыл глаза, а потом дотронулся рукой до ее кровати, и закрыв глаза, прикоснулся к ней. Но та, видимо ничего не поняла.
– Току, – показала она на кровать, – меда – она взяла в руку палку, – тара – Флоу дотронулась до шкуры. Я понял, что она меня учит, и повторил эти три слова. – Шон гуту маку, – она раскрыла рот, и жестом показала, что ест. Только я уже три раза слышал слово Шон, и только теперь до меня дошло, что это мое новое имя, сочетание букв Д и Ж они произнести не могли. Потом она взяла меня за руку и вывела из дома. Сидящие кругом одновременно замолкли, видимо они продолжали обсуждать мой приход. Неожиданно сидевший в кругу парень встал, сделал шаг в сторону и помочился, а затем вернулся на место.
– Да, уж, – подумал я, – спасибо тебе мой дорогой друг Майк, похоже ты переместил меня в первобытно общинный строй, эту сборку нельзя было назвать даже племенем, это была община, да и то низкого пошиба.
Солнце клонилось к закату, и все стали смотреть в одну сторону. Мы с Флоу опустились неподалеку, и та продолжала меня учить местному языку. В конце концов я уловил, что он очень беден, и за неделю я его выучу. Например, слово дерево обозначало все деревянное, то есть само дерево, пальму, куст, палку, ветку и все остальное. Еда – то же самое, и остальные вещи тоже. Глаголы были, но только в одном времени и падеже, а вот прилагательных было совсем мало, их больше показывали жестами, как и часть глаголов.
Наконец, кусты расступились, и на поляну вышло шесть негров, с палками или камнями в руках, волоча тушу скорее всего дикого кабана, или похожего животного, на него было страшно смотреть. Видимо, они каким-то образом заставали его врасплох, а потом просто забивали обычными палками и камнями, голова животного была раздроблена, а на теле виднелись множественные следы от удара палками. Животное поволокли в центр круга, где и бросили.
– Флоу, Флоу, Флоу! – все начали хлопать в ладоши, повернувшись к девушке, но та не двигалась с места.
– Шон тубу ку? – вдруг спросила она.
– За! – закричали вдруг все. – Флоу куку!
Флоу пошла к себе в дом и вышла со сделанным из камня заточенным ножом. Видимо он был очень острым, за десять минут она сняла с животного шкуру, и расчленила его на множество частей, отложив большой кусок мяса в сторону. Все бросились к туше, и выхватывая куски, прямо вгрызались зубами в сырое мясо.
У меня волосы встали на голове от вида окровавленных черных лиц. Тем временем, прихватив кусок, Флоу махнула мне рукой, и я пошел за ней. Возле дома мы уселись. Она взяла какую-то палочку, и на одном из лежащих здесь же камней, на котором была ямка, положив какую-то вату или мелкий сухой мох, взяла заточенную палочку, и как в научно-популярных фильмах, зажала ее между ладонями и начала ее крутить, быстро и в разных направлениях. Я сразу же понял, что она пытается добыть огонь, и мягко остановил ее руки. Потом просто на земле я подстелил этот же мох, поджег его зажигалкой, и стал подкидывать сухие тонкие палочки, а она завороженно следила за мной.
– Нубу, – протянула она мне руку. Я понял, что она просит зажигалку, и протянул ее. Но как та ни крутила и не вертела ею, огонь не показывался.
– Шон куку, – вернула она мне зажигалку, и занялась костром, который скоро уже пылал. Потом она разрезала мясо на мелкие кусочки, насадила их на заостренную палку, и так держала над костром, поворачивая. На мой взгляд, она делала самый настоящий шашлык. Значит, в отличие от всего племени, Флоу не ела сырое мясо, но только она могла разжечь костер или освежевать тушу, даже снять с нее шкуру. Нет, Флоу никак не вписывалась в племя, она была из другого, более развитого мира, и ее называли КУКУ, а потом, когда у нее не получилось с зажигалкой, она обозвала КУКУ и меня, видимо это значило волшебство, или шаман, короче недоступное или необъяснимое для всех остальных.
Потом мы ели жареное мясо, а я иногда посыпал его золой от костра, тогда оно становилось чуть селеным, что сразу же подметила Флоу.
Одним глазом я посматривал на кольцо вокруг туши. Некоторые вставали, и мочились почти тут же, другие отходили подальше, и садились на виду по большому, запахи свежих экскрементов накрывали поляну порывами ветра. Зато другие, наевшись, занимались сексом прямо здесь на земле, причем мужчина брал любую женщину, и та покорно ложилась и раздвигала ноги. Все было на этой поляне, и дети, и секс, и сырое мясо, и общественный туалет. Как я понял, никто не жил парами, да и дети воспитывались сами по себе, глядя на взрослых.
Только Флоу была не такой. Или я к ней уже стал привыкать, или отблески затухающего костра бросали на нее красивую тень, а может и то, что творилось на поляне было без нее, все это меня все больше притягивало к ней. Флоу была особенной, и кто знает, может одним своим словом она оставила меня в племени.
Потом она принесла из дома кокосовый орех, сделала в нем каменным ножом два отверстия, и мы напились. Потом она срезала аккуратно верхушку, и оставила кокос как посуду.
Когда, наконец, костер затух, а племя еще не улеглось, она потащила меня в дом за руку, и не отпуская ее легла на свою кровать.
– Шон туку Флоу. Флоу кото Шон. – Сказала тихо она, и потянула меня прямо на себя.
Было темно и мягко, ее тело дрожало, и я понял, что она хотела. Наша интимная встреча длилась долго, Флоу была ненасытна, но все было цивильно, не так как на поляне. Наконец, я просто соскользнул и лег рядом, и мы быстро уснули в обнимку.
Глава 3. Привыкание
Неделя прошла быстро и спокойно, только мужчины племени никак не хотели разговаривать со мной. Благодаря Флоу, я действительно осилил их бедный язык, и к концу недели даже разговаривал с детьми и некоторыми женщинами, а вот мужчины, словно по сговору, не отвечали мне, отворачиваясь.
– Мужчины не любят Шон, он не приносит еда, – объясняла мне Флоу.
– Почему Флоу не дать мужчинам острый камень? Им легко будет охота. – Спросил я.
– Тогда Флоу не есть куку. Флоу много знать и уметь, только она.
– Шон знать и уметь больше Флоу, – улыбался я. – Шон куку как Флоу.
Но она не соглашалась и показала мне самодельный каменный топор. Толстая ручка была расщеплена, и туда был вставлен плоский острый камень. А потом место расщепа было замотано какой-то очень крепкой тонкой лианой. Но на этом она не остановилась. Откуда-то она достала и показала мне небольшую лопату, она была сделана таким же образом, и видимо именно этими инструментами Флоу и построила свой дом. Племя же даже не могло отломать хорошую толстую ветку от дерева, на охоту ходили с обычными камнями и сухими палками, которые легко отламывались.