Конечно, в данном случае у нас получились не клочья, а обрезки, но все равно…
Тамара налила себе еще чаю и выпила горячий напиток залпом. Потом забралась с ногами на диван, на котором они обе сидели, схватила мягкую подушечку, прижала к груди и слегка наклонилась к Насте.
— Он где-то совсем близко, — тихо заговорила она. — Он ходит рядом с нами. Я уверена, что он или работает в клубе, или даже живет в усадьбе, или является активным членом «Золотого века», во всяком случае, он бывает здесь постоянно. И все знает. Он прекрасно ориентируется и в помещениях, и в наших порядках, и в наших мероприятиях. Новогоднюю вечеринку он чуть не сорвал, ведь многие испугались тогда и не пришли. Согласитесь, Настя, спокойствия и оптимизма все это не прибавляет. Андрюша, конечно, в сумасшедшего потомка не очень-то верит, он посмеивается надо мной и моими страхами, но мое беспокойство в целом разделяет. Клубу грозит несомненная опасность, а ведь клуб — это Андрюшино детище.
— Я понимаю, — так же тихо ответила Настя. — Вы считаете, что убийства совершил тот же человек, который устроил эти шуточки с зеркалом и волосами?
— А как еще я могу считать? Тут ведь каждое лыко в строку. И неважно, потомок ли Румянцевых все это устраивает, как думаю я, или люди, которые наезжали на Андрея, как думает он сам. Важен результат: гости покидают клуб, и сотрудники увольняются. Это нужно остановить во что бы то ни стало. Именно поэтому вы здесь.
— Я понимаю, — повторила Настя. — Ничего, если я еще кое-что у вас спрошу? Вы еще не ложитесь спать?
— Конечно, спрашивайте все, что нужно, — с готовностью отозвалась Тамара. — Кстати, почему вы не ходили ужинать? Я справлялась в кафе, мне сказали, что вы не приходили. Или вы ужинали в городе?
— Заработалась, — смущенно призналась Настя, именно в этот момент ощутившая острый приступ голода.
Она и в самом деле забыла поесть, потому что сначала беседовала с Муравьевой и Полосухиным, потом читала сказку, потом заносила в компьютер информацию и составляла отчет, а потом кинулась к Тамаре, пока не стало до неприличия поздно. Конечно, Тамара угостила ее домашним печеньем и маленькими профитролями, но сладкого Насте почему-то сегодня совсем не хотелось. Хотелось, как ни странно, отварной картошки с квашеной капустой и черным хлебом. Такая странная гастрономическая блажь.
— У меня есть блинчики с творогом и с мясом, хотите? — предложила Тамара.
Блинчиков Насте не хотелось. Но не ложиться же спать голодной… И про картошку спрашивать неудобно, это уж совсем как-то нахально получится. Пришлось соглашаться.
Но жалеть не пришлось, блинчики оказались на удивление вкусными.
— Тамара, я хотела вас спросить насчет Елены Станиславовны Муравьевой, — сказала Настя, откладывая в сторону салфетку. — Вы не знаете, у нее есть деньги?
— В каком смысле? — не поняла Тамара. — В смысле состояния? Наследства? Или на повседневные траты?
— Я имею в виду, есть ли у нее деньги для того, чтобы заплатить наемному убийце.
Тамара нахмурилась, ее лоб прорезали глубокие морщины.
— А это сколько? Я не очень в курсе подобных расценок.
— Ну, в условиях Томилина и с учетом личности жертв, я думаю, тысяч пять долларов. Может, чуть меньше или чуть больше. Но не тысяча и не двадцать тысяч.
— Пять тысяч долларов, — пробормотала задумчиво Тамара. — Всего-то… Надо же, как дешево можно купить…
— Ну, это для вас дешево, — возразила Настя. — Вы — человек состоятельный.