– КУРОЧКА-РЯБА Жили-были дед да баба, была у них курочка-ряба. Снесла как-то яичко, да какое! Дед бил-бил – не разбил. Баба била – не разбила. Столкнула со стола хвостиком мышка, упало, не разбилось. Бил молотом зятёк-кузнец – бесполезно. Наезжал гусеницей внук тракторист – хоть бы хны. Ронял лётчик из-за тучки на камушки – только искры летели. Расстрелял танкист из пушки – ни царапинки…
– Присела на яичко курочка-ряба да высидела дочку-пеструшку. Как она рожалась, вся деревня разбежалась – треск шёл от скорлупки непомерный, а потом взорвалось яичко, наседку сквозь потолок-крышу на тучку пенистую закинуло. Зато дочка-несушка удалась на славу, на дню до сотни яичек несёт. Да непростые, титановые, из них панцирь для спутников отливают. Не верите, тогда гляньте на небушко, видите, звёздочка летит? Курочкина работа. Понравилась сказка? С вас на бражку закваска, на пиво ячменя, рака вкусная клешня и тенистое для дремы местечко у плетня».
– Друзья мои, – сказал Бармен Миня Хаузин, – помимо сказок, я планирую включить в альманах повесть «Про урода и прочих». Рукопись дневникового характера мне передал один священник весьма удаленного отсюда городка, это исповедь человека, когда-то, по молодости, содеявшего немало зла, но искренне раскаявшегося. Стержнем сюжета проходит противостояние двух уродов: физического, горбуна, и урода интеллектуального, умного и красивого подлеца.
– В повести уйма приключений и хохм, – причем, все они прописаны настолько живо и образно, что при доводке рукописи я все больше определяю ее жанр как готовый киносценарий. Повесть будет щедро иллюстрирована, художник ведет работу.
– А пока возьмите распечатки подборки сказок, что принес Ванек, почитайте, вникните обстоятельнее, я с нетерпением буду ждать ваших мнений и замечаний…
– Господа, в наш альманах уже целится даже роман, – сказал Миня Хаузин, – заявка из серьезных, человек работал над вещью без малого десять лет. Он работник системы профтехобразования, любит свою шальную пацанву, накопил уйму типажей, анекдотов из этой веселенькой жизни, назвал роман «Бурситет», вещь имеет сходство с «Педагогической поэмой», «Республикой ШКИД» и очерками бурсы Помяловского.
Журнал «Пиво-Во!», призыв к сотрудничеству.
– Обращаюсь к вам, коллеги, в который раз с призывом сотрудничать в журнале «Пиво-Во!», придумывать ему новые рубрики, конкурсы, предоставлять законченные вещи, памятуя, что журнал этот рекламно-развлекательный. Активнее, активнее, господа, я ведь плачу приличные гонорары, это может подтвердить Ванек Шпур, один из наших активных авторов-соредакторов и фотографов. Вот он и опять готовится исторгнуть на эту тему как всегда нечто свежее и оригинальное.
– Ах, уйди-ка, бес сомнения, чтоб сказать суть без сомнения… – пропел Ванек и начал, изредка подглядывая в «запхкнижку», как он называл свой рабочий блокнот.
– Предлагаю объявить конкурс красоты «Ах, роди, ты, в себе Афродиту!».
– Недурно, богиня любви и красоты, возникшая из морской пены. Пены пива! Его дитя! Наше дитя! Ваше дитя! – Миня Хаузин потер руки.
– Однако это не шаблон подобных конкурсов красоты, где основным определяющим фактором является картинка идеальных лица и тела. Требования к нашим потенциальным лауреатам будут куда обширнее, они должны будут обнаружить в себе грациозность, что не скрыть никакими статями, самоиронию и оптимизм, оригинальность и даже экстравагантность, доброту и любовь к окружающим, обаяние, своеобразие и многое другое, что может вывести в победители не столь уж и писаную красавицу, немолодую, даже пенсионерку, потому как истиной красоте неведом возраст. Немаловажным будет и отношение соискательницы к Его Величеству Пиву. Для пробуждения индивидуальной творческой активности я разработал обширнейший вопросник, где будут затрагиваться самые нежные полутона мирской и духовной жизни соискательниц… – Закипело обсуждение условий конкурса, Ванек зачитывал вопросник, кое-какие нюансы подвигали тот или иной вопрос на еще более полное развитие, рождали новую тему. В частности, решили объявить конкурс красоты и для мужиков, первоначальное «В полоне Апполона», после дискуссии обрело более смешливый оттенок «Мистер Абаллон».
Забегая вперед, мы скажем, что пеноклубовцы даже не ожидали какую волну обратной связи они вызовут, редакцию журнала буквально захлестнуло почтой с собственными изображениями и письмами-исповедями от представителей обоих полов.
Член клуба Санёк Трихоманадов предложил рубрику «С бодуна», ибо, как ни крути, а мукам похмелья, неумеренного пьянства подвержены еще очень многие райгорожане. Явно, что наработан опыт, типа бывших алкоголиков, каким надо публично делиться, кооперироваться в борьбе с пороком, лучшей трибуны, чем журнал «Пиво-Во!» не придумать. Ребята разоткровенничались и оказалось, что многие по этому поводу самобичуются в дневниках своих нещадно, Ванек смолчал, но покраснел изрядно, укоряя себя за робость, желание выглядеть почище, ибо стонал на бумагу в такие страшные минуты тоже не раз.
Другой пеноклубовец, Аммиак Закоппьян предложил рубрику «Стань факиром», суть предложения состояла в том, чтобы из показа фокуса, удобного для проведения в условиях бара, можно было организовывать яркое театральное действо, хохму, розыгрыш, пари. Демонстрация Аммиаком нескольких фокусов с бутылками, пробками, спичками и монетами вызвали у всех неподдельный интерес, при этом фокусы были очень просты в исполнении. Без сомнения, заключил Бармен, что вооруженный этими находками читатель журнала гарантировал себе на денек-другой центр внимания в родном баре.
Ванек мысленно подосадовал из ревности, что эта идея изошла не от него, ибо давным-давно в нем вызрела. В его весьма приличной библиотеке энциклопедий, афористики и фольклора немалое место занимала и эта тема. В этот мир приземленных чудес он был безоглядно влюблен и нередко подумывал не без предательского озноба, страха перед Словом, о безоглядном нырке в этот сладкий омут, полного посвящения себя этому делу. Ему нравился этот сплав творчества и волшебного рукоделия, воплощения того или иного замысла в очаровательную сиюминутную иллюзию, сказку, неподдельное восхищение обманутых зрителей. Но именно эта сиюминутность восхищения и помогала ему в минуты предательских сомнений – а-аа, сволота тщеславная, сусальной позолоты хотца, в лицедеи целишь, дешевка! И все становилось на свои места, пелена с глаз падала, магия и чародейство занимали свою законную нишу, прилеплялись у подножия необозримой глыбищи, заоблачного пика, божественнейшего и сладчайшего из ремесел, к каким относится настоящее творчество.
Ванек бесповоротно решил, что в грядущем частном издательском бизнесе он обязательно наладит выпуск оригинального развлекательного журнала, где будут живописаться единенные общим оригинальным сюжетом специфические подборки нужных фокусов, физических и химических опытов, простых, но эффектных. И главное, параллельно с этим будут выпускаться волшебные наборы, реквизит, который помогал бы без усилия воплощать мечту в явь. Больше того, у него уже существовал приличный список зарубежных фирм, специализирующихся на выпуске реквизитов ко многим фокусам. Отталкиваясь от имеющегося производства, он уже плел арматуру сюжетов с использованием многих бытовых интерьеров для разных аудиторий, что уже, по сути, доступный всем домашний театр. Ну а в пивбарах-то все это вершить, развлекаться, сам Бог велел.
Когда Ванек читал описание того или иного фокуса, разучивал его, неизменно, в голове вспыхивали ряд озарений, взломанная и отредактированная заново механика фокуса становилась неузнаваемой, новой. Так, к примеру, он придумал как-то