Все эти мысли промелькнули в голове Джессики за считанные секунды. Она протянула руку лейтенанту для рукопожатия и спросила:
– Где было совершено убийство?
– Двойное убийство, – поправил её Гаске, крепко сжимая её руку. – Помимо госпожи Нуаре найдено тело её водителя, некоего Жана Лаверо.
– Ясно, – кивнула детектив. – И как мы доберёмся до места преступления?
– Вон моя машина, – указал в сторону припаркованной в нескольких метрах от них красной «Феррари» лейтенант. – Мы доберёмся за десять минут.
Они проследовали к автомобилю, и Гаске галантно распахнул перед Джессикой пассажирскую дверь. Девушка кивком поблагодарила мужчину и с удовольствием устроилась на мягком, обтянутом кожей, сиденье. Лейтенант обошёл машину и занял место водителя.
– Вы давно в Особом Западном Федеральном Отделе? – неожиданно спросил Жак, заводя двигатель.
– Уже два года, – с любопытством глядя на лейтенанта, ответила Джессика. – Но какое это имеет значение?
– Мне просто интересно, почему все полицейские так стремятся в него попасть, – выруливая со стоянки, произнёс мужчина. – Неужели у вас на родине мало преступников, скрывающихся от правосудия? Почему вы больше интересуетесь международными криминальными элементами?
– Моя Родина – Федерация, – жёстко ответила девушка, – и я занимаюсь поимкой тех, кто представляет для неё наибольшую угрозу.
– То есть вы тоже верите в то, что объединение всех стран в Федерацию – это благо? – повернул к ней голову Гаске.
– Конечно же, – холодно отозвалась Джессика. С каждой минутой её спутник вызывал в ней всё большее недоверие. – Благодаря этому прекратились войны, легче стало бороться с эпидемиями различных болезней, преодолевать последствия стихийных бедствий. Наконец, вырос средний уровень благосостояния каждого отдельного человека!
– И большую власть получили главы транснациональных компаний, думающие лишь о том, как набить деньгами свои карманы! – парировал мужчина. – Если раньше им требовалось подмазать нескольких чиновников из разных стран, то теперь достаточно обработать одного!
– Правительство и наш Отдел, в частности, успешно противостоят коррупции во всех её проявлениях, так что ваши опасения имеют мало оснований под собой!
– Это вы так думаете, – последнее слово в этом споре осталось за Гаске, ибо вслед за этой фразой лейтенант произнёс: – Вот мы и приехали!
Они действительно подъехали так близко к дому, на верхних этажах которого располагались апартаменты Мари Нуаре, насколько это было возможным. Несмотря на то, что убийство произошло совсем недавно, вся улица у входа в здание уже была перекрыта толпой репортёров, поклонников таланта писательницы и просто зеваками. Полицейские в оцеплении едва сдерживали напор этих людей, жаждавших узнать подробности смерти кумира миллионов.
Джессика и Жак вышли из машины и направились к подъезду. С трудом протиснувшись через толпу, девушка и мужчина предъявили свои удостоверения и, пройдя идентификационный контроль, вошли в здание. В холле детектив сразу же обратила внимание на стойку консьержа, которая в данный момент была пуста.
– Его сейчас допрашивают наши коллеги, – ответил на немой вопрос Гаске. – Они на первом этаже квартиры Нуаре, – добавил он, подходя к лифту. – А нам нужно на второй, то есть в общей нумерации – на двадцатый.
Они вошли в кабину лифта, и лейтенант нажал на последнюю кнопку. Внимательно посмотрев на заднюю стенку, Джессика поняла, что её не так давно тщательно вымыли. В замкнутом помещении до сих пор ощущался характерный запах чистящего средства.
– Да, убийца явно не спешил, – протянул Гаске. – Судя по всему, Лаверо был убит здесь, а затем перенесён в квартиру Нуаре.
– Но зачем было смывать кровь? – недоумевала Джессика. – Ведь факт убийства этим не скрыть.
– Просто ему было нужно время, а если бы кто-то увидел пятна крови в лифте, то полиция приехала бы раньше, – ответил лейтенант. – Подождите, через несколько минут вам всё станет ясно, – он загадочно улыбнулся и замолчал.
Тишина, однако, царила недолго. Двери лифта открылись прямо в квартиру, и глазам детектива предстали её многочисленные коллеги, которые снимали помещение на видео, делали пометки в электронных блокнотах, обсуждали версии. А прямо посреди этого великолепия располагалось джакузи, заполненное водой, а в нём лежал труп мужчины с пулевым отверстием в голове.
– Уже приехала, Джессика! – навстречу девушке из другой комнаты вывалился Франческо. – Это Жан Лаверо, – указал он на тело, возле которого как раз суетились два судмедэксперта, – водитель госпожи Нуаре.
– Я догадалась! – пожимая напарнику руку, ответила детектив. – А где сама литераторша?
– В спальне, – мотнул головой в сторону комнаты, из которой только что вышел, Франческо. – Идем!
Вместе с ними в спальню направился и Жак Гаске. Франческо недовольно сморщил нос, но промолчал. Руководство Отдела настоятельно просило сотрудников без лишней нужды не конфликтовать с органами местного правопорядка. Впрочем, те обычно сами уступали старшим коллегам бразды правления. Но из разговора с лейтенантом, Джессика поняла, что он не из таких.
Войдя в спальню, детектив сразу же увидела распростёртое на широкой кровати обнажённое тело женщины. Мари Нуаре лежала на животе, её руки и ноги раскинуты в стороны, и взору присутствующих открывалось влагалище писательницы, в котором мечтали побывать практически все мужчины мира.
Однако в нынешней ситуации взгляды всех были прикованы к спине несчастной женщины. Судя по всему, убийца её заклеймил, оставив на коже пять разных круглых меток. Одна из них диаметром побольше располагалась в центре, а остальные обрамляли её. Джессика приблизилась, стремясь рассмотреть, что нарисовано внутри кругов.
– В центре изображено перо, а вокруг – весы, шар, кинжал и меч, – встав с другой стороны кровати, произнёс Франческо. – Что это должно означать, нам ещё предстоит разобраться. Но не это я хотел тебе показать.
– А что же? – нахмурившись, взглянула на него девушка.
Её напарник посмотрел в сторону криминалиста, который рассматривал в лупу дверцу прикроватной тумбочки. Почувствовав на затылке взгляд, он обернулся и бросил:
– Можете переворачивать! Я с ней уже закончил.
Франческо взялся за тело руками в латексных перчатках и аккуратно перевернул его. Только большой опыт помог Джессике подавить родившийся внутри неё вопль ужаса. Все лицо и туловище Мари Нуаре было обезображено. Глаза писательницы были вырезаны из глазниц, ноздри вырваны, ушные раковины и губы отделены, как и правая грудь, на животе и лобке виднелись глубокие резаные раны. Но не это поразило детектива: на левой груди несчастной женщины виднелось ещё одно клеймо, до боли знакомое девушке.
– Похоже, новый Трезубец вышел на охоту, – донёсся до нее голос Франческо. – И он явно решил привнести нечто своё в обыденный ритуал.
– Думаешь, её пытали? – неровным голосом произнесла Джессика. – Но зачем?
– Трудно сказать, – вступил в разговор Гаске. – У госпожи Нуаре множество вещей. Пройдет много времени, прежде чем удастся выяснить, пропало ли что-нибудь или нет. А уж если пытки – следствие изощрённой фантазии убийцы, то, возможно, мы никогда и не узнаем ответа на этот вопрос.
– Её рот был заклеен? – девушка постепенно возвращала самообладание.
– Нет, – ответил Франческо и, предупреждая следующий вопрос, добавил: – Полгода назад эта квартира была полностью экранирована.
– В связи с чем? – наклоняясь над трупом, чтобы лучше рассмотреть клеймо, спросила Джессика.
– Соседи неоднократно жаловались на, цитирую, «громкие звуки сексуального характера», доносившиеся из квартиры госпожи Нуаре, – ответил ей Гаске. – Вы ведь знаете, наша соотечественница была горячей штучкой.