– А сколько я спал? – спросил Том, – я очнулся только вчера.
– Знаю. Ты спал трое суток, даже больше. Но я вливала тебе воду в рот, добавляя в них специальные капли. Я многому научилась у них, и результат на лицо.
– Они каннибалы?
– Нет. Но они особенные.
– А насчет оружия?
– Они не знают металла. Дерево, камень и лианы. – Эли задумалась. – Хотя металл у них есть. В нашей экспедиции почти у всех было оружие. Когда нас схватили, вождь попытался одним из револьверов разбить камень, лежащий на дороге, но не смог. Тогда он дал приказ отнести и выбросить все оружие в реку.
– В реку? – удивился Том. – Здесь рядом есть река?
– Если есть болото, должна быть и река, – усмехнулась Эли. – Сначала мне оставили жизнь просто случайно. У всех были мачете. Вождь поднял одно и долго крутил его в руках. Не помню, что на меня тогда нашло, но я подошла, подняла другое, и одним махом разрубила пополам первую, валявшуюся неподалеку палку. Она была не из тонких, но мачете разрубило ее. Это очень понравилось вождю, и теперь у них есть наши мачете, хотя они понятия не имеют, что их лезвие сделано из стали, да и им это неинтересно. После получения мачете, они расширились, и строили хижины в десять раз быстрее. Ну, и конечно охота пошла лучше. Именно мачете они убили твоего крокодила за несколько ударов, а до этого им приходилось лупить его часами камнем по голове, выжидая момент, когда тот же камень можно будет опять безопасно поднять и опустить еще раз на голову крокодила. Ведь палкой ты его не прошибешь.
– А сколько здесь вообще жителей? – поинтересовался Том.
– В этом году я задалась целью и постаралась пересчитать их. Получилось сто двенадцать. Они – охотники, хотя есть и воины. Охотников около тридцати, воинов шестнадцать. Стариков, которые уже просто сидят и никуда не ходят – восемнадцать. Старушек – шесть. Детей и подростков – двадцать четыре, и женщин, способных еще рожать, – восемнадцать. Короче, женского населения всех возрастов – тридцать четыре человека. Ровно одна треть, даже еще меньше. Я сделал то же самое, вернее такой же подсчет в первый год как здесь очутилась, и как ни странно, женского населения было немного больше, чем мужского. И людей в племени было больше, человек сто шестьдесят или около того.
– Значит, они вымирают? – удивился Том.
– Я бы сказала не так. Если кто и вымирает, то в основном только женщины. – Эли развела руками.
– Ладно, – махнул рукой Том, – статистика явно не в мою пользу. Мне кажется, что нам пора все-таки услышать от тебя сжатую, но полную информацию обо всем, что варится в этом племени. Рассказ о твоей экспедиции хоть и интересен, но его можно оставить на потом, если таковое будет. Ты готова, Эли? Сожмись, и выдай самое главное и ценное. Представь, что мы поменялись местами. Что бы ты захотела от меня услышать, и именно в этой ситуации?
Девушка задумалась и посмотрела на солнце. – Пару часов хватит? И еще час на дополнительные ответы на твои вопросы.
– Хватит, – вздохнул Том. – Не тяни, лучше начинай побыстрее.
Эли кивнула, задумалась ненадолго, и заговорила.
Глава 6. Племя
Это – необычное племя, поверь мне. Я может и не профессор, но очень много знаю в этой области. Наша экспедиция шла в другое место, и у нас была старая карта. Но путь лежал через эти края, поэтому в один тот злополучный день, мы столкнулись с одним воином, это было в полукилометре от этого поселка. Он не был отмечен на карте, поэтому встреча была неожиданной для всех. У того было только примитивное копье, и он так же как и мы опешил от встречи. Все испортил профессор Долли, он вдруг выстрелил. Минут через десять здесь были уже несколько воинов и тот же Долли выстрелил опять и убил одного. Только после этого в нас полетели копья, и из наших стреляли уже почти все. Они убили еще троих из племени, но потом попали в ловушку, то есть всех нас взяли.
Ладно, это я так, коротко. Просто для того, чтобы ты понял, это – не воинственное племя. Здесь есть воины, но только для защиты, на какой-то особый случай. Километров в тридцати или больше есть другое племя, вот оно – воинственное. Но это другой вопрос. Если бы тогда мы не проявили воинственности, нас бы может и сопровождали бы немного, но никого бы не тронули. К сожалению, я это поняла только в плену. Это – племя охотников, да еще и очень искусных. Они не знают железа, но ты не представляешь какие они мастера в своем деле. У них может сотня разного вида капканов, из лиан, палок и выкопанных ям. До мачете, они копали и рубили деревья только заостренными камнями, которые легко можно найти у реки. Но они не мастера работы по камню, просто они знают, как их затачивать, один о другой, небольшая хитрость. Благодаря их навыкам племя всегда было обеспечено едой, вернее мясом. В других племенах что-то садят, выкапывают корни, короче едят много растительности, а мясо наоборот является редкостью. Здесь же – племя охотников-мясоедов, им нет надобности что-то садить, хотя плодами деревьев они тоже не брезгуют. Я тебе уже рассказала структуру племени, легко увидеть, что охотников в нем больше всего. Добыча есть каждый день, они ее жарят и распределяют между каждым без исключения. Огонь они добывают еще доисторическим способом, но редко, у вождя в его хижине он всегда есть, лучин хватает на то, чтобы от них в любое время можно было бы разжечь костер.
Это все об их профессии, если можно так сказать. А теперь об устройстве поселка. Вождь и шаман, всеми правят только эти двое. Они оба явно умнее других, хотя их мышление для нас очень примитивно. Даже в охоте они гораздо умнее. Они – язычники, но никогда не делают жертвоприношения из людей. Только туши или тушки животных и птиц. С виду – очень даже миролюбивое племя, хотя определенная жестокость существует внутри. И касается это, прежде всего женщин, хотя это небольшая редкость в здешних, да и других племенах. В женщине они видят только машину воспроизводства, и соответственно к ним относятся. Дети и подростки строго распределены. Девочки содержатся в отдельных хижинах, вернее в двух. На сегодняшний день их только десять. Когда какой-то из них наступает двенадцать лет, ее отдают мужчине, пока она не забеременеет и родит. После рождения ребенка у нее есть три месяца, а потом происходит то же самое, и так до тех пор, пока она достигает возраста, когда рожать уже не может. Но редкие женщины его достигают, поэтому старух сегодня в племени всего шесть. Для вождя они не существуют, хотя их и кормят, они – лишний балласт для племени. Старики еще хоть могут давать советы по охоте и делиться опытом, а так же учить молодежь. А что может старая женщина? Вождь смотрит на них брезгливо и ждет быстрейшей смерти. Его мировоззрение основано лишь на том, что нужно племени, а что нет. И решает он это за минуты. Те же самые револьверы и пара ружей, которые они забрали у нас, могли бы сослужить им огромную службу, но он просто подержал их, и как я тебе сказала, попытался расколоть камень. Он даже не задумался, как из этого предмета могли быть убиты четверо его соплеменников. И он всегда такой.
Кстати, о тебе. Он послал меня сюда, чтобы я с тобой поговорила. В зависимости от того, какой рассказ я принесу и передам ему до заката солнца и решит твою участь. Если я сумею доказать или показать какую помощь ты можешь принести племени, он оставит тебя в живых или нет. Как с тем же револьвером. К сожалению, на этот момент у меня нет ни одного аргумента в твою пользу. Кстати, я тебе нравлюсь? – неожиданно спросила она Тома.
Тот опешил. Его голова старалась понять в этот момент устройство племени, а больше всего – логику мышления его вождя. Он поднял глаза в изумлении.
– А причем здесь это? – насторожился он. – Хотя, да, ты симпатична. А я?
– Ты – тоже. – Грустно улыбнулась она. Но сейчас ты поймешь, почему я это спросила. Как тебе нравятся эти аборигены, или индейцы? Я даже не знаю как их и назвать. Они живут обособленно и не ищут никаких контактов с кем-либо. Лишь раз в два года этот вождь встречается с тем другим, я тебе говорила о воинствующем племенем за тридцать километров отсюда, хотя никогда их не видела. И возвращается он быстро, видимо разговор их никогда не затягивается.