Надо же было что-то сказать. Не знаю, поверила ли она мне. Вид у нее был какой-то странный. Когда я с ней распрощалась, то пошла прямо к дому, завернула за угол и прошла к двери кабинета. Я прокралась очень тихо, ожидая услышать голоса. Но, к моему удивлению, все было тихо. Я заглянула в окно, увидела, что в комнате никого нет, и побежала через лужайку к мастерской. Лоуренс пришел сразу же следом за мной.
– Вы говорите, что в комнате никого не было, миссис Протеро?
– Да, моего мужа там не было.
– Поразительно.
– Вы хотите сказать, мэм, что его не видели? – спросил инспектор.
– Нет, не видела.
Инспектор Слак что-то шепнул начальнику полиции. Тот кивнул.
– Если вам не трудно, миссис Протеро, покажите нам, как именно это было?
– Охотно.
Она встала, инспектор Слак распахнул перед ней створки двери, она вышла из дома и завернула налево, за угол.
Инспектор Слак повелительным жестом приказал мне сесть за письменный стол.
Мне стало как-то не по себе. Но я, разумеется, повиновался и сел к столу.
Вскоре я услышал снаружи шаги, они на минуту стихли, потом стали удаляться. Инспектор Слак дал мне понять, что я могу вернуться обратно к камину. Миссис Протеро вошла в кабинет.
– Вы в точности повторили все, как было тогда? – спросил полковник Мельчетт.
– По-моему, в точности.
– Тогда скажите нам, миссис Протеро, где был викарий, когда вы сейчас сюда заглянули?
– Викарий? Боюсь, я не заметила. Я его не видела.
Инспектор Слак кивнул.
– Вот так же вы и мужа своего не видели. Он был за выступом, у письменного стола.
– О! – Она смолкла. Внезапно глаза у нее расширились от ужаса. – Не может быть! Неужели здесь – здесь...
– Да, миссис Протеро. Это произошло, когда он сидел за столом.
– О боже! – Ее охватила дрожь.
Слак продолжал допрос:
– Миссис Протеро, было ли вам известно, что у мистера Реддинга есть пистолет?
– Да. Он мне как-то раз обмолвился.
– Вы когда-либо брали у него этот пистолет?
Она замотала головой:
– Нет.
– Вам было известно, где он его держит?
– Не уверена. А, да, кажется, я видела его на полке, в шкафу. Он ведь там был, Лоуренс?
– Когда вы в последний раз посещали коттедж, миссис Протеро?
– О, недели три назад. Мы с мужем пили там чай.
– И больше вы там не бывали?
– Нет. Я никогда туда не ходила. Видите ли, по деревне могли пойти разговоры.
– Не сомневаюсь, – сухо заметил полковник Мельчетт. – А где же вы обычно виделись с мистером Реддингом, разрешите спросить?
– Он приходил к нам, в Усадьбу. Он писал портрет Летиции. Мы часто после этого встречались в лесу.
Полковник Мельчетт кивнул.
– Может быть, хватит? – Голос у нее внезапно зазвучал глухо. – Ужасно говорить с вами об этом. Ведь ничего плохого в этом не было. Не было ничего. Мы хотели быть друзьями. Но не любить друг друга мы не могли.
Она бросила умоляющий взгляд на доктора Хэйдока, и этот добряк, как истый рыцарь, пришел ей на помощь. Он шагнул вперед.
– Я считаю, Мельчетт, – сказал он, – что на этот раз с миссис Протеро вполне достаточно. Она перенесла тяжкий удар, и даже не один.
Начальник полиции кивнул.
– Да мне больше и нечего у вас спрашивать, миссис Протеро, – сказал он. – Благодарю за откровенные ответы.
– Значит, мне можно идти?
– Ваша жена дома? – спросил меня Хэйдок. – Мне кажется, миссис Протеро была бы рада с ней повидаться.
– Да, – ответил я. – Гризельда дома.