Предивинск располагался на севере области – райцентр в таежной глуши. Но это сегодня, а когда-то, полторы сотни лет назад, именно он, а не Шантарск был столицей губернии. И обитало там тогда раз в двадцать больше народу, чем в Шантарске, – губернские учреждения, ярмарки, купеческая гульба, гарнизон, подворье архиепископа, каменные дома, церкви, даже настоящий театр, по пьянке основанный чудившим золотопромышленником Буториным, да так и сохранившийся до нашего времени, – и много чего еще. Потом, уже при Александре II, властно вмешалась экономика: новый транссибирский тракт переместился южнее и стал проходить через Шантарск, куда довольно быстро и переместилась с севера вся вышеописанная цивилизация, а большой и шумный некогда Предивинск захирел навсегда.
Это – сухая история, а что до антикварного бизнеса… В Предивинске до сих пор всплывают порой интересные редкости, так что, заслышав его название, любой знающий антиквар невольно делает стойку, вот как Смолин сейчас…
Однако не стоит забывать о другой стороне медали – в нынешних непростых условиях, когда над шантарской антикваркой витает тень майора Летягина…
– Показывайте, – сказал Смолин скучным голосом. – Если что-то интересное, почему бы и нет…
Посетитель торопливо вскинул на колени портфель, щелкнул старомодной застежкой, покопался внутри и с глухим стуком положил на стол нечто определенно тяжелое, округлой формы, размером с блюдце, завернутое в белый пластиковый пакет. Принялся нервно разворачивать. Смолин приглядывался, как обычно в таких случаях, сохраняя на лице полную отстраненность, чуть ли не равнодушие: мол, мало ли хламу таскают…
Звякнуло, лязгнуло… Смолин внутренне напружинился, как почуявший мышь хваткий котяра.
Перед ним лежали два предмета из почерневшей от времени бронзы – в темной, почти черной патине, кое-где тронутые зелеными пятнышками окиси. Почти круглый диск с затейливым украшением в верхней части (вроде двух звериных голов) и бляха в виде волка – на обратной стороне сохранилось одно из двух креплений. Зверь – несомненный волк, Смолин подобных перевидал немало, вот только все они были маленькие, а этот раза в два побольше всех прежде виденных, в полтора указательных пальца. Чистейшей воды археология. Скифы, точнее говоря. У Смолина в этих делах был изрядный опыт. Скифьё , точно. В обеих столицах у него была пара-тройка серьезных покупателей на такие именно вещи – коллекционеры с внушающим уважение стажем и опытом…
Как он ни приглядывался, и простым глазом, и в лупу, не мог усмотреть признаков фальшака. В последнее время развелось немереное количество халтурщиков, впаривающих лохам подобные «редкости», покрытые зеленой окисью толщиной чуть ли не в палец: но знаток легко отличит настоящую окись, высокопарно выражаясь, налёт столетий, от фуфла, изготовленного с помощью не самых редких химикатов…
По всему выходило, что вещи настоящие. Интересные вещи. Таких стараются не упускать…
Однако – другая сторона медали…
Смолин с безразличным лицом проворачивал сейчас огромную мыслительную работу. Серые клеточки работали с предельной нагрузкой, звеня от напряжения и попахивая горелой изоляцией.
Теоретически рассуждая, этот ерзавший на стуле нервный субъект с обликом провинциального учителишки вполне мог оказаться очередной подставой лучшего друга шантарских антикваров майора Летягина, вознамерившегося по своему милому обычаю подложить очередную свинью. Ну, а на практике…
Продавая подобные археологические редкости, опять-таки рискуешь налететь на очередную статью.