.
– Вижу, вижу. – Старшина смотрел вдаль, туда, где просматривался «Мерседес». Должно быть, работал он не первый год, поскольку поинтересовался: – Вас-то не обидели?..
Красный автомобильчик припарковался перед «Юбилейным» в половине четвертого.
– Пошли перекусим, – предложила Аня. Завтракали они давно, и в животах не на шутку урчало.
– Пошли, – поддержал Серёжа. И загорелся: – А давай виповское заведение проверим? Имеем право?
– Имеем, – не очень уверенно протянула она. – Только как-то мы не очень солидно с тобой… джинсы, футболки… Помнишь – «Так я имею право?» – «Конечно». – «Так я могу?..» – «Ни в коем случае!»
Сергей нацепил свой бэйдж и гордо выпятил грудь:
– Настоящий миллионер, он и в плавках миллионер…
Они оставили машину в тени под деревьями, поближе к служебному входу – чтобы вечером, когда начнётся столпотворение, выехать без проблем. Омоновец, стоявший возле двери, сперва покосился на шедших к нему парня и девушку, но Сергеев пропуск и Анина карточка «Оргкомитет» сработали безотказно. Страж порядка перестал коситься и вежливо распахнул дверь.
Народу во дворце сейчас было, пожалуй, даже поболее, чем накануне. Аня опять здоровалась направо и налево, но никто не утаскивал её от Сергея и не донимал разговорами. Все куда-то бежали, чем-то были заняты и озабочены. Царила деловая предстартовая обстановка.
Ребята подошли к наглухо закрытой двери, на которой висела табличка, вырезанная из ватмана: «Ресторан». Чуть ниже виднелась другая, не такая броская табличка: «VIP». Перед дверью, почти по стойке смирно, стоял затянутый во всё чёрное метрдотель. У него была внешность скорее охранника, нежели распорядителя человеческих удовольствий.
Он и уставился на них точно как давешний омоновец – с подозрением. И так же, как он, заметил на груди у Серёжи заветный четырёхугольничек – и гостеприимно распахнул дверь:
– Прошу вас…
Хотя определённые сомнения у него явно остались.
Комната, куда ребята попали, была очень просторной. Её заливал приятный желтоватый свет, сразу создававший некий уют. Ни одного стула здесь не было, зато всю противоположную – и притом довольно длинную – стену занимал стол, уставленный «а ля фуршет» различными яствами. Тут тебе и красная (а также белая) рыбка, и сыр с колбасой десяти видов, и всевозможные салаты, и подогреваемые контейнеры, где плавают в горячем соусе крохотные сосиски… Рядом – «орудия труда»: тарелки, вилки, ножи. Ничего бумажно-пластмассового, одноразового, всюду сталь и благородный фарфор!.. И целый стол с пизанским нагромождением подносов, а на них – различной формы рюмки, бокалы, фужеры, массивные гранёные стаканы. На любой вкус и для любого напитка! Эти самые напитки виднелись чуть дальше, за рюмочной баррикадой, – ещё один стол, томившийся в ожидании посетителей, чуть не трещал под тяжестью бутылок различной формы и высоты. Цветовая гамма жидкостей свела бы с ума если не Рубенса, то Петрова-Водкина – уж точно…
И по всей комнате, чинно придерживая на весу тарелки, стояли или не спеша прогуливались дамы и господа, одетые в очень строгие официальные наряды. Светские беседы, приятный перезвон хрусталя…
Ребята молча посмотрели друг на друга. «Очень важная персона» со спутницей не то чтобы утратили аппетит или застеснялись своих простецких одёжек, на которых, наверное, ещё можно было найти частицы песка.