. И в руке у него – призовой конверт для победителя скачек… А может, выигрыш пенсионера… Или деньги для фонда помощи органам?.. И вообще это, кажется, вовсе не Котов… И не конверт у него в руках, а кирпич… занесённый над головой Соловьёва!!! Да кто же это, кто? Панаме так нужно знать!
Меховая Шапка глумливо, мерзко хохочет… Начинает поворачиваться к свету… Ну?!! Мордастый кот!.. Жирный, наглый мордастый кот… И уже не крадётся за пенсионером, а тянет из конюшни за повод прекрасного, упирающегося коня… И тот кричит нечеловеческим… Почему нечеловеческим? Девичьим голосом, сорвавшимся от страха и стыда: «По-мо-ги-и-те-е!!!»
Панама рывком сел на диване и прихлопнул ладонью пронзительно верещавший будильник. Голова была набита опилками. Он вздохнул, яростно потёр ладонями щёки – и принялся одеваться.
За окном стояла непроглядная предутренняя темнота. Очень скоро её вспороли яркие фары автомобиля, въехавшего во двор.
Глава седьмая
День первый
В небе над ливерпульским ипподромом Эйнтри не было ни единого облачка…
«Байки это всё про страну „туманного Альбиона“. – Василий Никифорович провёл по лбу носовым платком и с неудовольствием отметил, что тот успел изрядно подмокнуть. – Если у них тут на Ливерпульщине апрель такой, то какое же лето?..»
Он стоял под козырьком гостевой ложи Королевского скакового клуба Великобритании, прижимая к глазам мощный, изрядно потёртый от времени и частого употребления цейсовский бинокль. Жара донимала не только гостей. Вон местная дама под белой вуалеткой осторожно, чтобы не размазать косметику, промакивает лицо… Солнце небось с аристократическим происхождением считаться не будет!
Василий Никифорович ещё раз покосился на великосветскую даму, и червячок беспокойства, проснувшийся было в душе, благополучно исчез.
Вчера в гостинице деятель из консульства, крупный, видно, знаток местного этикета, с сомнением оглядел загорелые, обветренные рожи представителей конной элиты нашей страны – и устроил им лекцию часа на два. О том, что можно и чего нельзя в обществе. Ещё бы! Завтра в Эйнтри на скачках «Гранд Нэшнл» [15] ожидалось присутствие самой королевы Елизаветы. Так что инструктаж был соответствующий! Даже обычно немногословный и одиноко скучающий «дядя Петя» [16] разразился недюжинным красноречием…
Так можно или нет по этому самому этикету лоб платком вытирать?.. Наверное, вчера говорили, но Василий Никифорович забыл. Да ладно его: вытер и вытер… Подумаешь – баре какие!
Между тем в гостевой ложе действительно находились очень высокопоставленные особы. Дамы и господа плавно обтекали членов советской делегации, табунившихся кучкой. Обе королевы – ныне правящая Елизавета Вторая и королева-мать – держали скаковых и стипль-чезных лошадей и были страстными любительницами конного спорта. Обе не считали зазорным зайти в паддок или в конюшню. Пожать руку груму или жокею. А то вовсе, к неимоверным хлопотам службы охраны, отправиться смотреть заезд не из королевской ложи, а с общей трибуны…
Цыбуля толкотни не любил. И потому стоял чуть поодаль от сгрудившихся соотечественников, разглядывая в бинокль происходящее на дорожке и в паддоке. В прохладе бетонных недр ложи были установлены покрытые белыми скатертями столы. Чай, шампанское, иные напитки…
Нашим подходить к тем столам не велели категорически!
Правду сказать, Василий Никифорович попал в состав делегации с огромным трудом. Конеферма в Михайловской ещё только набирала силёнки, а традиции в советском конном мире сложились уже давние.