Но хуже остальных, был дон Рауль Монтойя. Тонкими усиками и маленькими хищными глазками на сальном лице, он прочно ассоциировался у меня с жирным тараканом, вызывающим лишь единственное и неудержимое желание – раздавить.
Ещё при самой первой встрече, когда я, стоя между доном Фернандо и Мигелем приветствовала "дорогого гостя", он, рассыпавшись в пошлых, на мой взгляд, комплиментах, не просто, как приличествовало случаю, поцеловал мою руку, нет, он её лизнул, абсолютно уверенный в том, что я об этом никому не скажу. И, он был прав. Становиться причиной конфликта между мужем и этой мразью, я не хотела.
С трудом преодолевая отвращение, я заставила себя достоять до того момента, когда гости вошли в дом и, только после этого, рванула в ванную комнату, безжалостно отмывать руку моющим средством, содержавшим хлор.
Ни мой статус замужней дамы, ни огромный живот, не могли защитить меня от его похотливых взглядов и гадкой плотоядной улыбочки. Оставалось лишь надеяться, что очень скоро я перестану быть для всех "новенькой грингой", и он потеряет ко мне интерес.
Тем временем, жизнь в асьенде шла своим ходом. Крики о помощи, звуки ударов и выстрелов, были частыми гостями на территории поместья. Бронированные грузовики привозили деньги и увозили товар. А мой муж, становился всё мрачнее и мрачнее, и всё меньше походил на галантного кавалера, с которым я когда-то познакомилась в клубе.
И вот, наконец, ближе к утру, двадцать пятого февраля, ровно через девять месяцев после того злополучного дня, когда разбились в прах мои мечты о счастливой семейной жизни с единственным мужчиной, которого я любила, на свет появилось маленькое чудо, вновь заставившее почувствовать себя как никогда живой.
Впервые взяв на руки сына и глядя в его такие знакомые зелёные глазки, я поклялась, что сделаю всё возможное и невозможно, но уберегу его от того будущего, которое прочит ему новоиспечённый "дедушка".
Брент… Брентон Девлин Фэррис Эстебан. Мой маленький ангелочек с каждым днём всё больше и больше походил на своего настоящего отца. Светло-каштановые волосы, также слегка вились на концах, а лукавые ямочки на щечках поголовно влюбляли в себя представительниц женского пола на всей территории поместья, превращая их в добровольных союзниц, когда дело касалось увиливания от занятий или же выклянчивания лишней порции сладкого.
Страх за жизнь ребенка, рвал на части мою душу. Рано или поздно, ненужные разговоры о его сходстве с Мигелем обязательно всплывут, и кто знает, что придёт в голову всесильному дону Фернандо, если он решит, что его обманули?
С другой стороны, отношения с мужем стали давать трещину. В те редкие ночи, когда мне не удавалось придумать никаких отговорок, чтобы избежать близости, я, крепко зажмурившись, представляла, что это не он, а Девлин, такой, каким он был в самый первый раз…
И вот, настал тот день, когда до меня стали доходить слухи о том, что у моего мужа появилась любовница. Затем, ещё одна. И ещё… И, если, поначалу Мигель стыдился признаваться в изменах, то вскоре, он стал делать это в открытую. А затем, каждый раз, после очередной измены, он возвращался домой пьяный в хлам и обвинял меня в том, что я сама своей холодностью довела его до такой жизни.
Устав от бесконечных сцен однажды я не смогла сдержаться попросила его о разводе. В тот день, Мигель впервые показал мне своё истинное лицо. Тот потрясающий красавец Мигель, танцующий со мной танго исчез, уступая место чудовищу, изрыгающему брань и проклятия.
Он ударил меня. А затем, заявил, что, если я когда-нибудь осмелюсь лишь заикнуться о разводе, он заберёт Брента, и я, больше никогда не увижу своего малыша. Мы – его собственность, и он скорее убьёт меня, чем позволит бросить его и уйти.
И, я не выдержала. Всё, что так долго копилось в душе, непрерывным потоком вылилось на голову мужа. Я кричала, что никогда не смогу быть примерной и любящей женой убийце и торговцу наркотиками. Что никогда не смирюсь с таким положением и, лучше пусть убьёт меня сейчас, потому что я, никогда не перестану надеяться на то, что однажды освобожусь от него.
Он этого не ожидал. Для него стало откровением то, что мне было все известно о тёмных делишках его семьи. Рыдая, он обнимал мои колени, умоляя простить его. Говорил, что бросит всё, что раскаивается; обещал измениться, устроиться на легальную работу, обзавестись собственным жильём подальше от кровавой асьенды Эстебанов.
И я поверила… снова…
Слово он сдержал. Не знаю, какие объяснения он приготовил для отца, но в течение последующих дней, мы переехали в съёмную квартиру на другом конце города, неподалеку от того места, где Мигель, на пару со старинным приятелем, открыл клуб, вроде бы без наркоты и прочей дури…
Жизнь потихоньку налаживалась. Переведясь из Штатов сюда, я смогла, наконец, закончить учёбу и получить диплом юриста, который в этой стране, был мне как лысому расческа.
Брент рос, и всё чаще и чаще заводил разговор о новом братике или на крайний случай, сестричке, с которой мог бы играть в отсутствии друзей – ровесников. Мигель с энтузиазмом поддерживал его желание ну а я, всякий раз улыбаясь, на следующий же день бежала в аптеку, за очередной упаковкой противозачаточных средств.
Годы шли, и в день своего двадцатишестилетия, я дала себе слово, что раз и навсегда перестану думать о Девлине. Он – в прошлом, и пусть там себе и остаётся. У меня осталась частица него и это даже больше, на что я, учитывая обстоятельства, вообще могла надеяться.
Мигель – мой муж, он любит меня и, ради его любви, я просто обязана ему второй шанс. В тот же день, после того, как мы вернулись с вечеринки, где отмечали мой день рождения, готовясь ложиться постель, я впервые отказалась от "защиты". Будь, что будет…
Но, ничего не было. Нам позвонили из полиции и сообщили, что дон Фернандо Эстебан, был найден мертвым в собственном доме. Никто ничего не видел и потому никаких свидетельских показаний проливающих свет на внезапную кончину «короля» не было. Однако дотошная медицинская экспертиза, проведенная по распоряжению Мигеля все же помогла установить наличие следов смертельной дозы отравляющего вещества в организме, тем самым подтверждая то, что все и так подозревали – Дон Фернандо был убит.
Все полицейские силы были немедленно брошены на поиски преступников, но даже я, несведущая о таких вещах знала наперед: те, кто «заказал» такого человека, как Эстебан давно позаботились о том, чтобы все свидетели были стерты с лица земли, а значит, убийцы нам никогда не найти.
***
Так странно… В отличие от простого люда, у наркобаронов даже похороны были по высшему разряду: частное кладбище, мраморный мавзолей, персональный сторож… Прямо-таки, умирай – не хочу.
Тысячи людей пришли проводить моего свекра в последний путь, будто он был не преступником, а святым человеком, этаким агнцем Божьим.
Я стояла в траурном платье, несколько лёгким для апрельской погоды и чувствовала, как холод проникает под одежду, заставляя зубы выбивать лёгкую дробь. Обнимая за плечи прижавшегося ко мне спиной Брента я, пользуясь тем, что на мне были тёмные очки, незаметно следила за прибывающими.
Отсутствие Мигеля начинало меня пугать. О чём он разговаривает с теми людьми? Не предложат ли они ему теперь, когда его отец мёртв и синдикат остался без своего главы, продолжить, так сказать, "семейный бизнес"?
Господи, нет! Пожалуйста…
Краем глаза, я заметила, медленно возвращающегося мужа в компании все тех же людей, кивающего на какие-то их слова. Даже с такого расстояния было заметны его раздувающиеся ноздри, как было всегда, когда он предвкушал что-то особенное…