– Прости, что беспокою тебя в недолжный для этого момент, но кое-что потребовалось очень срочно уточнить. Ты можешь уединиться на пяток минут и поговорить со мной?
Скайстон против желания всё же усмехнулся:
– Я свободен, Ютака, и весь в твоём распоряжении хоть на весь вечер. Где увидимся?
Собеседник вежливо кашлянул – это означало у него сильное удивление.
– Тогда я жду тебя как можно скорее в кафе «Даймё». Будь сейчас осторожен, хотя у меня и нет плохих новостей.
– Я постараюсь, – вежливо пообещал Темпл, и, уже отключив связь, понял, что обрадовался.
Но неспешной прогулки не получилось – ноги так и не желали сбавлять взятый темп, будто опасаясь стать ватными, и Скайстон махнул рукой на тот факт, что его продвижение по мощёным диким камнем улочкам со стороны было очень заметно. И как давно он привык делать вид, что его нет на местности? Сразу, как превратился в Саймона Флэша, стало быть? Экая глупость с его стороны, однако – он же не насекомое, чтоб оставаться незамеченным окружающими, достаточно просто сделать непроницаемое лицо, глядя сразу везде и в никуда. Вот и всё, так гораздо легче дышать, особенно вечерним воздухом. Для гуляющих горожан, как было видно по их реакции, он вовсе не вызывал подозрений – разве что некоторую искреннюю симпатию, большинство проводивших его взглядом точно также смотрели бы на любой понравившийся им объект, вне зависимости от степени одушевленности предмета. Хотя вот девушки и дамы… да, очень конкретный интерес, без сомнения, но тут уже пора посмеяться над самим собой – было бы вовсе скверно, не будь этого интереса в природе, верно? Тем более, что он на голову, как не больше, выше местных мужчин и не темноволосый, как они. Но даже останавливаться на ком-то взглядом Темпл не хотел – осколок тоски внутри получил-таки сегодня солидную порцию обиды для роста и зашевелился внутри. Хотелось уйти куда-нибудь на безлюдный берег и улечься там, закрыв лицо руками – но именно этого сейчас и нельзя, и это очень хорошо.
Кафе «Даймё», несмотря на то, что до темноты было ещё прилично времени, яростно ощетинилось и вовсю мигало праздничной иллюминацией, будто желало всему свету сообщить, что именно в нём сегодня будет происходить что-то феерическое и достойное внимания. Едва Скайстон ступил на каменные плиты летней террасы, как справа будто из-под них вырос вечно улыбчивый и постоянно кланяющийся субарец в форме служащего заведения:
– Вас ждут, позвольте проводить.
Темпл молча кивнул и двинулся за ним, машинальным движением правой руки расстёгивая куртку. Расстегнув до половины, он опомнился – разве вечер душный или он шёл слишком быстро? И отчего вдруг так резко испортилось настроение, этак через четверть часа ещё взвыть захочется. Хориа сидел с озабоченным видом на второй террасе за пустым столиком, и Темпл негромко сказал сопровождающему:
– Распорядись для меня – литр бренди постарше и засахаренного имбиря к нему.
Тот исчез, отвесив нужное число улыбок и поклонов, и Скайстон не без тайного удовольствия развалился в кресле напротив напарника, закинув руки за голову и водрузив правую ногу на левую.
– Всё в порядке, – спокойно сказал он при этом. – Теперь слушаю тебя.
Хориа смотрел на него очень внимательно чуть больше минуты, затем заговорил внешне спокойно:
– Итак, ты поссорился со своей тян, надолго ли это? Прости, что спросил, но сейчас и это важно.
Скайстон потянулся, тихо вздыхая, и ответил очень ровно:
– Я расстался с ней. Так что если нам предстоит что-то длительное, то всё к лучшему.
Хориа недовольно покачал головой и сделал пальцами раздражительный жест.
– А ты силён. Но наши юбки все в массе такие дуры, жаль, что это и тебя коснулось.
Темпл вяло улыбнулся в ответ.
– Говоришь так, будто знаешь причину. Однако спасибо за участие.
У стола возник фиолетовой тенью официант, молча поставил на него заказ и исчез. Хориа раздражённо скривился и проверещал, явно издеваясь над женской интонацией разговора:
– «Ютака, ты занимаешься очень опасным бизнесом, почему бы тебе не перейти на что попроще, например, торговлю фруктами», – затем, ядовито фыркнув, продолжил своим голосом. – Тут и знать нечего, как видишь.
Скайстон признался себе, что был невнимателен – его напарник старше его на шесть лет, однако тот ни разу не упомянул, что был женат или что-то в этом роде…
– Мне жаль, что я причинил тебе столько хлопот, – грустно сказал он, наливая себе бренди. – И ты прав. Но давай уже о деле тогда, – и опрокинул в себя половину бокала.
– Сначала выпей, сколько чувствуешь нужным, тогда и приступим. Тебе нужно отрезать то, что причиняет дискомфорт, так что сейчас тебе алкоголь никак не помешает.
Темпл налил себе ещё, но поставил бокал и указал пальцами себе на плечо:
– Я уже отрезал то, что было лишним, а напиваться мне, пожалуй, можно будет и после того, как переговорим.
Хориа посмотрел на него очень серьёзно, одобрительно кивнул и извлёк на свет божий некий внушительного вида документ, с почтительным кивком протянул его собеседнику:
– Держи. Оно вполне стоит тебя, оказывается. Ты ещё ни разу не разочаровал меня, надеюсь, этого и впредь не случится никогда.
Скайстон молча порадовался, что он удобно сидит. В его руке был имперский паспорт на имя некоего Вальтера Рейнхарда, с его личными данными… Темпл аккуратно положил сокровище в карман, затем уселся ровнее, поставив локти на стол и уронив лицо на ладони.
– Ютака, но он же… настоящий. А я – нет. Это слишком рискованно, я боюсь. Это же не простая фамилия…
– Совершенно напрасно. Твои опасения делают честь твоему уму, но в данном случае всё учтено и чисто. Никто не пострадает, пока ты будешь пользоваться этим документом, а пользоваться придётся, если ты вообще хочешь однажды стать самим собой. Но даже если и не хочешь – ты слишком ценишь своё имя, чтоб полностью превратиться в ничто, так что пока выбора нет.
– Что я буду должен делать? – упавшим голосом проговорил Темпл, не шевелясь.
– То же, что и раньше – корпорации нужен лётчик, то есть ты. На несколько рейсов, дальше доживём сперва.
Темпл почувствовал, что его бросило в жар, и он уставился в упор на собеседника.
– «Субару синрабансёу»? Я тебя правильно понял? – он вдруг вспомнил, что видел мельком на дальней парковке груду очень солидных стильных эклекаров с символикой этого крупнейшего в этом домене Галактики концерна.
Хориа обрадованно закивал, улыбаясь.
– Я доволен, ты меня никогда не подводишь. Тебе ведь нравится предложение, да?
Скайстон кивнул, размашистым жестом осушил бокал, поставил его на стол и откинулся в кресле на спину.
– А что с этим аристократом, чьё имя мне присваивают?
– Мизантроп и холостяк, мёртв уже несколько лет, хотя свидетельства о смерти так в природе и не существует. Просто не вернулся однажды из одиночного рейса. Забыт всеми и прочно. Думаю, он простил бы тебя, зная, что с тобой однажды случилось.
– Откуда такая уверенность?
– Этот человек известен тем, что одно время преследовал секты поклонников Белиала. Поэтому никто и не удивился его исчезновению.
Темпл почувствовал, что ему стало тяжело дышать.
– Когда он исчез? – едва слышно осведомился он у Ютаки и слабым жестом попросил налить себе ещё бренди.
– Около четырёх лет назад, – откликнулся тот и подал ему наполненный бокал, осторожно приблизившись. – Ты слишком бледен, сначала отдышись, потом пей. Сегодня у нас будет длинный вечер.
Скайстон с видимым трудом перекрестился и взял бокал.
– Хорошо, тогда я согласен. Ты-то хоть с этого имеешь какую-нибудь выгоду?
Хориа наклонился и сказал ему почти на ухо:
– Скажу, раз спрашиваешь. Если мы сегодня всё сделаем хорошо, меня берут в долю, – после чего вернулся на своё место.