Но, как бы там ни было, у меня имелся свой сценарий этой теплой дружеской встречи. Я шагнул вперед, как бы приняв приглашение бугая. Шагнул неуверенно, через силу – при этом выходя из опасной зоны возле стены, где я в любой момент мог быть атакован бейсбольной битой.
Впрочем, пока еще дубины бандитов оставались под их плащами. Случайному прохожему, которого я играл, это придало смелости.
Я задал новый идиотский вопрос:
– Девушка, вас не обижают?
На ее лице промелькнула досада. Она сейчас медленно отступала к противоположной стене, стараясь, как я понял, занять более выгодную позицию.
Позицию для чего?
Я вдруг почувствовал неуверенность. Возможно, ситуация была совсем не такой, какой она мне казалась.
Женщина кивнула в сторону арки за моей спиной.
– Парень, ты лучше уходи отсюда.
Голос ее вовсе не походил на голос насмерть перепуганного человека – невыразительный и бесцветный от ужаса; напротив, он был мелодичен, богат модуляциями и – абсолютно спокоен, если не считать легкой озабоченности, которая, как я понял, относилась к моей скромной персоне.
Что ж, по крайней мере она не причисляет меня больше к нападающим.
Я протянул руку, поймав пальцем, как дулом пистолета, передних «быков», подошедших уже совсем близко.
– Эй, а ну-ка отойдите от нее! – крикнул я громким фальцетом.
В ответ раздался дружный гогот.
В нашей тесной компании меня теперь явно числили стопроцентным психом.
– Я вас предупреждаю! Сейчас я позову милицию.
Гогот обогатился лошадиным ржанием.
Решительным жестом я сунул руку в карман, как бы намереваясь достать сотовый телефон.
Вообще-то такового у меня не было, но все время ждать удара сзади мне просто надоело. Пора уже было выманивать из засады четвертого бандита.
Как тут же выяснилось, с этим я справился на «отлично».
– Берегись! – крикнула женщина.
Наконец-то ее лицо, все это время чересчур спокойное, напряглось маской откровенной тревоги.
Я обернулся.
На меня уже набегал здоровенный бугай с нелепо воздетой над головой и вывернутой за спину правой ручищей.
Он успел набрать инерцию разбега и поэтому сразу же оказался совсем рядом.
Женщина пронзительно вскрикнула.
Бугай рванул ручищей вниз. Из-за спины его с легкостью тростинки вынырнула тяжелая бейсбольная бита и, рассекая воздух с противным свистом, устремилась мне точно в голову.
7
Как поступать в таких случаях, я знал очень хорошо. Еще совсем недавно, может, года два назад или чуть больше, такой удар просто убил бы меня на месте, но с тех пор со мной случилось многое, что изменило мое восприятие подобных ситуаций.
На самом-то деле даже самый первый, вводный тренировочный курс, через который проходит каждый курсант организации, делает из совершенно неподготовленного новичка закаленного бойца с очень неплохими возможностями.
А я давно уже не был новичком и таких сверхинтенсивных тренировочных курсов прошел не один и не два. У меня уже была своя собственная, индивидуализированная техника, подогнанная лично под меня целым штатом инструкторов, и свой круг предпочтений. В который, помимо всего прочего, входила работа холодным оружием и прежде всего мечом и родственными в технике обращения предметами.
Бейсбольная бита слишком тяжела, чтобы в ходе начавшегося удара изменить его траекторию. Поэтому я просто шагнул вперед и влево, одновременно делая тазовую увертку.
Дубина просвистела совсем рядом и, поскольку не встретилась с целью, вынудила своего хозяина сильно наклониться. Его физиономия исказилась от усилия, которое он вынужден был прилагать к своей бите, чтобы погасить инерцию.
Она все-таки врезалась в асфальт, расплескав лужицу жидкой грязи.
Положение оказалось идеальным для нанесения доброй дюжины самых разнообразных ударов. Я выбрал самый простой и, можно сказать, щадящий.
Резко разворачивая таз в противоположном направлении, я коротко ткнул бандита основанием ладони в нос. Когда его голова от болевого шока дернулась назад, я, в очередной раз вращаясь вокруг вертикальной оси, провел круговой удар левой ногой.
Все это произошло быстро, и остальные подельники бандита не успели никак отреагировать – лишь тупо стояли, разинув рты. В принципе, я мог бы достаточно быстро подпрыгнуть ко второму «быку» и, пользуясь его ступором, покончить с ним короткой ударной серией. Но тогда кино вышло бы слишком коротким, а я ни на секунду не забывал, что моей целью являются отнюдь не бандюганы, слишком примитивные, чтобы рассматривать их в качестве хоть сколько-нибудь ценного источника информации, а эта вот женщина, застывшая у противоположной стены.
Почему-то мне, может, без явных на то оснований, все больше и больше казалось, что это не бандиты завели ее сюда, чтобы расправиться без свидетелей – а совсем наоборот.
Как бы там ни было, немного потянуть время пойдет мне только на пользу. К тому же мне пора уже отрабатывать свою легенду, согласно которой я знаток не просто примитивного спецназовского мордобоя, а системы, по определению, более гибкой и вариативной, известной западному человеку под несколько расплывчатым и не совсем определенным (и уж, конечно, неправильно транскрибируемым) названием джиу-джитсу.
Руководствуясь этими соображениями, я не дал уже изрядно оглушенному бугаю упасть мордой в грязь, а поймал в болевой захват его руку, все еще держащую биту. Затем последовал новый разворот бедер, замах вверх почти прямыми руками, как бы возносящими меч, и резкое опускание рук, имитирующее диагональный рубящий удар.
Бедного бугая, которому и без того сейчас было несладко, подняло верх, развернуло в сторону, согнуло назад и с ускорением швырнуло вниз.
Его накачанная туша при соприкосновении с асфальтом произвела небольшое землетрясение, сопровождаемое осушением большой лужи, которая просто выплеснулась без остатков из своих берегов. Добивающего удара ему не понадобилось.
– О, черт! – озадаченно изрек за моей спиной второй бандит.
Когда я развернулся, они одинаковыми суетливыми движениями полезли под плащи.
Через секунду каждый вооружился точно такими же битами, как у поверженного бугая.
Мысль о том, что в итоге их может ожидать аналогичная судьба, пока еще не посетила их тупые головы.
Я поправил спадающую лямку своего меча и медленно пошел вперед.
8
Чуть приподнявшись на локте, повернув голову, Капитан пристально смотрел вслед милицейскому «Уазику». Тот медленно полз по асфальту, прямо по белой разделительной полосе. Вот он доехал до середины квартала и чуть притормозил – прямо напротив входа во внутренний двор.
Быстрым движением Капитан навел камеру. Фокусировка сработала автоматически, отобразив на экране компьютера четыре призрачных тела со странно и одинаково свернутыми шеями. Словно у цыплят на зараженной вирусом птицеферме, у которых перед смертью перекручивает шейные мышцы.
Через мгновение Капитан понял, в чем дело: все четверо пассажиров этого призрачного экипажа, не отрываясь, разглядывали арку. Возможно, когда они тормознули точно напротив нее, им открылась и часть первого внутреннего двора.
Что они там увидели? Во всяком случае, не сцену разборки, которая к этому времени не только началась, но и зашла весьма далеко – туда, откуда не было мирного выхода.
Может, они могли наблюдать бригадира с рацией?
Его, пожалуй, точно могли – если, конечно, он сам того захотел.
Один из милиционеров – тот, что сидел на переднем сиденье рядом с водителем поднял руку, поднося к лицу некий небольшой предмет слабо различимых на экране очертаний. Рация? Очень может быть.